– Прощайте все: мамочка, Ларочка и папа, – потом оглянулся на Матвея, – и ты тоже, прощай. Больше ты меня не увидишь,…никогда не увидишь.
Кот сделал шаг вперёд и ушёл с головой под воду. В этом месте карьер был действительно глубоким, и берег круто уходил вниз. Над водой показалась кошачья голова, с выпученными от страха глазами.
– Мя-а-а-у!! – истошно закричала голова.
Матвей быстро бросил ветку, которая валялась на берегу. Утопающий вцепился в неё мёртвой хваткой, и Матвей стал вытягивать его на берег. Вытянув кота из воды, он сказал:
– Отцепляйся, утопленник.
– Не м-м-могу, – трясясь от страха, сказал тот.
– Отцепляйся, ты уже на земле.
Кот отпустил ветку и отряхнулся. Матвей спросил:
– Ну что, ещё раз будешь тонуть?
– Нет! Больше не хочу!
– Пойдем лучше ко мне, обсохнешь, поспишь.
– Да, ты прав, надо обсохнуть, поспать…
Матвей повернулся и пошёл вверх по склону, кот поплёлся за ним.
Они молча шли друг за другом. Впереди Матвей, сзади, понуро свесив голову, Аполлон. Пока добирались до старой ванны, где жил Мотя, дождь перестал моросить, но было сыро и неуютно. Толстый кот вздрагивал, когда на него с куста или с высокой травы, которые он задевал, обрушивались потоки дождевой воды.
– Пришли, – сказал Матвей и открыл дверь, сделанную из картона. – Заходи.
Аполлон стряхнул с себя воду и старательно начал вытирать ноги о траву.
– Сейчас свечку зажгу, – Матвей чиркнул спичкой и зажёг огарок свечи, что стояла в банке из-под сардин. – Вот здесь я и живу. Да ты заходи, не стесняйся.
Кот зашёл внутрь и огляделся. Пол был земляной, устланный сухой травой, стены и потолок были оклеены кусками разных обоев, а у стены стоял ящик, который служил хозяину обеденным столом. Над ним висели полочки, но Аполлон не обратил на них никакого внимания.
– А у тебя уютно, – сказал он, – и тепло. Ты один живёшь?
– Один.
– А кто тебя кормит? Мама твоя где?
– Мамы у меня давно нет, а кормиться приходится самому.
– А меня всегда большая мама кормила. Хозяйка моя. Как ты думаешь, Матвей, почему они меня бросили? Может я много ел?
– Не знаю.
– Что же они мне не сказали? – огорчился Аполлон. – Я же понятливый… Я бы только половину съедал, а вторую половину им оставлял. Как же так? Что же они мне не сказали?
– Садись ближе к столу, – сказал Мотя, ища что-то на полках. – Сегодня я тебя кормить буду.