Андрей Буреломов являлся личностью эксцентричной и неординарной. Мне кажется, именно поэтому он вымостил себе дорогу к креслу руководителя. Конечно, свой несгибаемый в некотором смысле характер он старался показать в любой ситуации даже тогда, когда это было совсем не к месту. На протяжении всего дня он мог зайти в наш опен-спейс раза четыре, всегда высказывая свое недовольство открыто:
– Я не пойму, а кто у нас цветы поливает? Почему возле горшков лужа? Саша, ты можешь ответить на этот вопрос? – Претензионным тоном процедил руководитель.
– Тааак, они были сухие очень. Вероятно, после выходных им нужна была влага… – Очень неуверенно рискнула Долецкая.
– И что? Значит теперь они должны захлебнуться? Вы меня просто все удивляете! Где вас набрали? На каком рынке, простите? – Не унимался Андрей Романович.
Я всегда старалась сидеть тише воды и ниже травы, дабы остаться незамеченной, что в целом, у меня получалось очень неплохо. Но некоторые моменты наших умилительных бесед мне запомнились особенно.
– Соня, зайди ко мне в кабинет. – Томно намекнул директор.
Не сразу сориентировавшись, я просидела за столом еще каких-то десять минут, прежде чем оторвать свой достаточно внушительный седалищный аппарат от стула.
Быстро перебирая своими не выдающимися ножками, я оказалась возле натертой до блеска дубовой двери нашего руководителя. Не сказать, что в его кабинете выглядело все помпезно, но отдавало слегка дурновкусием. Пару раз я даже взглянула на выражение своего лица в зеркало, висевшем у него за спиной. Только для того, чтобы проконтролировать мимику. Еще в детстве папа говорил, что мне нужно учиться скрывать свои эмоции, тем более негативные. Когда лицо искажено гримасой отвращения, собеседник невольно переносит эту эмоцию на себя.
– Присаживайся, Сонечка. Как дела у тебя? – Протирая влажной салфеточкой отполированный стол, продолжал Андрей.
– Прекрасно, стараюсь как-то справляться со своими обязанностями.
– Уже освоилась в нашем дружном коллективе? Прошло почти три месяца с момента твоего появления. – Загадочно посмотрел в окно он же.
– Андрей Романович, я не совсем понимаю, к чему вы клоните. Нет, я вас совсем не перебиваю и не сбиваю с мысли, но хотелось бы знать, что от меня требуется… А то сами понимаете, работы очень много скопилось. Нужно перед концом года подбить все хвосты, проверить отчетность. – Начала спешно оправдываться я.