– Даже грустно, что у нас так мало времени, – вздохнул Вадим с преувеличенной печалью в голосе. Сам же он вступил в ту стадию принятия неизбежного, которая собственно и называется «принятие». Он скоро умрет насильственной болезненной смертью. Но, пожалуй, так даже лучше, хоть одно его желание исполнится, а пока он вполне заслужил минуты покоя.
– Это все из-за меня, – жалобно произнесла Илеора.
– Угу, – согласился Вадим.
– Но ты не хочешь отомстить…
– Отомстить? – произнес Вадим. – Эх… Хотелось бы. Признайся, ты – ведьма?
– Это не совсем так, – на полном серьезе ответила принцесса. – В детстве матушка говорила, что у меня есть дар, я могу видеть какие-то особые двери и открывать их. К сожалению, я больше ничего не знаю об этом и не совсем уверена, что матушка говорила правду. Если бы я могла вывести нас отсюда! Но я бесполезна.
– Все-таки колдунья, – улыбнулся Вадим. – А почему твоя мама сбежала? Она бросила тебя?
Илеора нахмурила брови.
– Она собиралась бежать со мной, но ей помешали, – принцесса немного отстранилась и обхватила колени. – Служанка оказалась верной отцу, меня спрятали от матушки. А ты… Из какой ты все-таки страны?
Принцесса вновь подалась вперед и аккуратно прикоснулась к плечу Вадима.
– Не знаю я ничего, – прошептал он. – Я не уверен, что все это происходит не у меня в голове. Или я умер, и это мой ад…
– Нет-нет, все это в самом деле происходит, ты не умер. Прости меня, я совсем ничего не могу.
Илеора осторожно гладила его по волосам, будто боясь навредить.
– Я надеялась помочь, но оказалась такой неуклюжей, что попалась страже, – продолжала она.
– Ты глупенькая девочка с формами зрелой женщины, – задумчиво произнес Вадим, с удовольствием наблюдая за молчаливым недоумением принцессы.
– Что ты имеешь в виду? – наконец решила спросить она спустя некоторое время.
– Ничего. Можно мне положить голову к тебе на колени? Я так устал.
Принцесса села поудобней, чтобы он мог устроиться у нее на ногах, как на подушке. Он не спал, хоть и старался казаться спящим, а Илеора тихо шептала какие-то молитвы своим богам и просила для него – Вадима быстрой безболезненной смерти.
Совсем скоро на лестнице послышался топот множества ног и обреченный виноватый голос стражника:
– Ваше Величество! Я не думал, что это может быть в самом деле ваша дочь! Она там, в камере. С ней все впорядке, я не трогал ее и никому не рассказывал.