За считанные минуты Вадим преодолел сеть извилистых коридоров и оказался под ночным небом. Здесь луна была намного больше, чем он привык видеть в своем мире. Холодный белый свет заливал холмы и быструю небольшую реку неподалеку. Чистый, неиспорченный выхлопами мегаполисов воздух быстро остудил голову. Он смотрел на рябь воды вдалеке и уже совершенно иначе воспринимал случившееся. Может быть, все не так плохо? Ведь политические союзы создаются не для того, чтобы убивать невест в первый год свадьбы? Да и разве отец в состоянии продать дочь маньяку? Пусть Эфимаз не был с Илеорой ласков, но неужели совсем не любил?
Вадим ощутил себя ничтожным муравьишкой, который забрел в чужой муравейник и пытается казаться важным и нужным, а ведь на деле тут и без него прекрасно справлялись, раз Ирлим не удосужился предупредить о свадьбе.
«Что вообще я тут забыл? – мысленно ругал себя Вадим, стараясь думать рационально. Разве так следовало поступить прагматичному современному человеку, коим он себя раньше считал? – Какого хрена поперся к старику сам? Мне что, первого раза не хватило? Я долбанутый на всю голову мазохист! Это точно. Разве нормальный человек променял бы стабильную работу, жилье, сравнительную безопасность и жизнь со всевозможными удобствами на черт-те что? Не-е-е-т…У меня явно проблемы с головой!»
Он покосился в сторону выхода из пещеры, откуда доносились шаги. Ирлим. Скорчив самое презрительное выражение лица, на которое только был способен, Вадим заявил:
– Чего тебе?
Ирлим поравнялся со своим «учеником».
– Струсил? – произнес он с вызовом.
– Пф-ф-ф… – фыркнул Вадим. – Мне плевать, что ты там себе думаешь и что скажешь.
– Ну и переполох ты устроил, – продолжил колдун. – Королева теперь не доверяет тебе.
Вадим издевательски хмыкнул.
– Серьезно? Уж хотя бы ты не прикидывайся! Если они чокнутые садюги, и ничего неестественного не видят в положении своей принцессы, то ты-то все прекрасно понимаешь. Ты меня звал, чтобы спасти девчонку. «Помешать свадьбе», – напомнил Вадим. Он ощутил, как гнев уходит, уступая место опустошенности и отчаянию. – Почему солгал? Все, что с ней могло произойти, уже произошло. Может быть, она уже поступила как те наложницы и выбросилась из окна? Может быть, уже некого спасать?
Ирлим присел на камень и оперся на посох.