Не знаю, что за причины помешали школьникам своевременно занять свои места, но высшие силы сегодня явно выступали на стороне безнадежно опаздывающих пассажиров. Несмотря на то, что самолет находился в полной готовности к вылету, мы по-прежнему никуда не двигались, а когда стрелки часов достигли отметки в десять сорок пять, стало очевидно, что у нас налицо задержка рейса. Я уже было испугалась, что в самолете обнаружилась поломка, и нам придется высаживать пассажиров, параллельно принимая на себя поток возмущений, облеченный преимущественно в непечатную форму, но получающая информацию непосредственно от КВС Ирина шепнула мне на ушко истинные причины простоя. Виновата оказалась диспетчерская служба, своими несогласованными действиями умудрившаяся создать на ВПП натуральную пробку и выдавшая слот сразу нескольким воздушным судам. В результате на вылет скопилась очередь, и чтобы самолеты не жгли понапрасну топливо, диспетчера на разрешали запуск двигателей, пока полоса не освободится. Рассказывать пассажирам о столь узкоспециальных нюансах, конечно, было не принято, и в салоне постепенно копилось всеобщее напряжение. Судя по всему, нервничали не только пассажиры, но и члены летного экипажа: на пятнадцатой минуте задержки из кокпита вышел Урмас и целенаправленно пошел в сторону вверенной мне кухни. Я с большим трудом уняла резко участившееся сердцебиение, но на этом героическом поступке резервные запасы силы воли были напрочь исчерпаны и по велению внезапного наития я последовала за вторым пилотом, только что скрывшимся за шторкой.
– Ты мог бы попросить кого-нибудь из нас, совсем необязательно было ходить самому, – заметила я, со спины наблюдая, как Урмас самостоятельно разливает по стаканам горячий кофе.
– Что? – при звуках моего голоса второй пилот всем телом вздрогнул от неожиданности, и только чудом не ошпарился при этом кипятком.
– Я говорю, что тебе достаточно было просто нажать кнопку вызова, и кофе уже принесли бы в кабину, – с той самой глупой улыбкой, которая автоматически расплывалась у меня на губах при виде Урмаса, повторила я.
– У вас в салоне и так работы невпроворот, я не хотел никого беспокоить, – пояснил второй пилот, и поспешно спрятал правую руку в карман форменных брюк, а, возможно, мне это только померещилось, настолько молниеносным был его жест.