Мне нужно было куда-то выпустить накопившуюся ярость, и я стал заниматься подпольными боями. – Джек сжал кулаки, придавшись воспоминаниями того времени. – Это было тяжело, но одновременно и расслабляюще. Я дал волю эмоциям. Вскоре сектора закрыли, и я остался в одном небольшом городишке на окраине двенадцатого сектора.
Я даже смог найти себе жену. Джанет. Она была местной девушкой, которая всё время улыбалась. Почему именно это я сказал о ней в первую очередь? Наверное, потому что именно это нужно было мне тогда больше всего, чтобы кто-то смог убедить меня, что жизнь ещё не кончилась и что остались, чёрт возьми, поводы для улыбки! Конечно же, она была и красивой, и смышлёной, но её улыбка значила для меня гораздо больше. У меня появился смысл жизни. Я жил, чтобы заставлять её улыбаться и наслаждался этим.
Ей не нравилась моя работа. И это понятно. Каждый раз, когда я приходил домой с синяком или ссадиной, она смотрела не меня своими печальными глазами, и это разрывало мне сердце. Я дрался очень осторожно, выбирал слабых соперников, не брал сверхурочные, но этого было недостаточно. Я много раз обещал бросить их, но по-настоящему я их бросил лишь несколько лет назад. Тогда я пришёл туда в последний раз и решил сразиться с действующим чемпионом. Если уходить, то только громко, правильно? Да и стартовый капитал был бы неплохой поддержкой для семьи. Думал открыть магазинчик какой или мастерскую, но этого так и не случилось.
Тогда меня и нашёл Джисфрид.
– Кто-кто?
– Фриз.
– А! Придумали же ему имя.
– Это точно. Сам не с первого раза запомнил. Он тогда ещё молодой был, смазливый такой. Он всем сразу же странным показался, иностранец всё-таки. В тот день он смотрел мой последний бой. Не буду себя много расхваливать, но я победил, хоть и пришлось изрядно попотеть. Когда я уже сел на байк, он подбежал и вывалил: «Мне нужна помощь». Так я его и послал куда подальше, но он не успокоился. Долго бежал за мной. Километров пять, пока я на заправке не решил пожалеть его и выслушать. По тем меркам это было сильно: он практически не отстал от байка, а на профессионального бегуна он не походил. Мы сели прямо на заправке в закусочной. Он мне говорил что-то про Орион, уже не помню, я пропускал это мимо ушей, так как, в общем-то, не следил за обстановкой в мире, а в заговор Ориона с первых слов слабо верилось.