– Вот это я понимаю! – восхитился рыжий обертлуг. – С этого бы и сразу начала. А то ворчишь и ворчишь.
– А как же не ворчать на тебя, сынок? – ответила старушка. – Всё ты на службе да на службе. Мать редко стал навещать.
– Так ведь служба у князя требует постоянных отлучек в Лунный город, – оправдывался сын. – К тому же времена сама знаешь какие настали.
– Да-а, – протянула старуха, – такого ещё не бывало, чтобы дрекаваки так обнаглели. Кое-кто за этим стоит. Помяни моё слово – быть войне.
– Довольно! – одёрнул её сын, покосившись на пленников. – А то не у одной тебя слух хороший. Ступай, отдохни.
Пожилая женщина ушла восвояси, а Грахт уселся напротив эресвенцев. Он протянул мощную руку к блюду и, оторвав у жареного кабанчика заднюю ногу, приступил к трапезе.