Четвёртая стража - страница 19

Шрифт
Интервал
Где тут пропасть для людей свободных?

«Осень долбит в моё окно…»

Осень долбит в моё окно,
Я смотрю на мученье веток,
Листьев выветренное панно,
Сокращение выси и света.
И мне кажется: в домике я,
За стеклом – ураган-погода!
Дом – не дом. Это трюм корабля,
Уплывающего полным ходом —
В беспросветность!..

«Море повсюду разлитого света …»

Море повсюду разлитого света —
Обжигает глаза. Жар – темноте равный!
Всё идеальное исключает жизнь-движенье.
Всё идеальное – всполохи страсти
И жертв приношенье.
(Не потому ли всё тотальное
Любит картинки монументальные!
Всё людоедское сладкозвучно…)
Несовершенство – имеет надежду,
Скромное – утешает душу,
Дарит блаженное равновесье.
Вот и в тебе я люблю изъяны,
Необразцовость и непохожесть
На идеал. Все твои перегибы,
Пятнышки на душе и коже.
И только сияющие твои губы
Крайне волнуют – они идеальные!

«Бить кулаком по стене …»

Бить кулаком по стене —
Тщетно! Не бей, не плачь!
Все ворота пробиты, мир теней
Аплодирует стоя, проигран матч.
Буйно горела заря – зря,
Кончился свет твой, фейерверк!
По-партизански и втихаря —
Отходи незаметно вверх.

«Мы идём по земле голой, по широкому долу…»

Мы идём по земле голой, по широкому долу,
Молодые и крепкие, словно кремний.
Мы вдвоём в горизонт – к золотому престолу,
Неся в глазах наше будущее время.
Ещё холодно, влажной весны зародыш
Прорастает меж нами – там, где ладонь в ладони.
Ещё не о чем плакать: прошлого не воротишь…
И начало весны, как небо, кажется нам бездонным.

«Ярко на площади горел Воршуд…»

Альберту Разину

Ярко на площади горел Воршуд.
Скажете, выжил из ума старик?
Вынес достойную жизнь на суд,
Пламя души, несгораемый лик!
Рыжебородый жрец Восясь,
Словно внезапный, кошмарный гром,
Инмару в небо своё помолясь,
Жертвенным стал костром.

Осеннее утро

Ах, как отчаянно я не хотела с ним прощаться!
Даже разорванная надежда, как дорогое платье,
Хранилась музейно. А без неё я была – пустой и несчастной,
В её золотые ошмётки я любила зарыться лицом и плакать.
Это вот если бы что-то умерло, а схоронить жалко.
Хочется забальзамировать и оставить навек с собою.
Такою близкой и дерзкой была моя мечта-нахалка,
Равная вертикали неба, смыслу жизни или возвышенному собору.
Листья похужлые за окном склёвывает белый голубь.
Скоро зима, и спасения нет – крах, катастрофа!
Я наблюдаю, как ветер срывает надежды, оставляя дерево голым.
Следующая страница