– Что-нибудь новое увидела? – Дружинин первым обратил внимание на озабоченное лицо их спутницы.
– Иркэдя… Арки… Можно я буду звать тебя Эрик, мне трудновато выговаривать твое русское имя, – Франческа взглянула на мужчину таким взглядом, что тому оставалось лишь молча кивнуть в знак согласия.
– Так вот, Эрик, я нигде не нахожу телефона этого профессора. Он дал Тони и Киру лишь свой адрес в Каире и объяснил как удобнее до него добраться. Интернет также не выдает никаких контактных данных ученого, странно это как-то.
– Может, Франческа, стоит ему письмо написать. Напрямую спросить его про наших парней, посмотрим, что он ответит, – Аркадий чуть развернулся и подставил другую часть тела под холодные струи воздуха.
– Думаю, что это не прокатит! – Хирург, неважно знающий английский, не утруждал себя склеиванием предложений из своего скудного словарного запаса и поэтому разговаривал исключительно на русском языке. – Если все так таинственно и опасно, как этот академик пугает, он, скорее всего, не ответит. Возможно, он и не зря чего-то боится, вот только мы пока не знаем чего.
– Что сказал Айвен? – Франческа укоризненно посмотрела на Хирурга, но тот только виновато пожал плечами и взглядом попросил Дружинина перевести его речь.
– Айвен сказал, – произнеся это имя, Аркадий непроизвольно улыбнулся, – что раз прозвучала целая куча предупреждений об опасности, профессор нам ничего не расскажет. А может, и вовсе не ответит. От себя могу добавить, что, возможно, он и прав. Своим письмом мы можем только еще больше испугать его, и он вообще исчезнет. Придется еще одного человека разыскивать, а сейчас он – единственная ниточка к парням и той хрени, которую они нашли.
– Значит, нужно как можно скорее попасть в Египет. Ты со мной?
– Конечно, Франческа! И мои верные амигос тоже, – Аркадий добродушно подмигнул Выкрутасу с Хирургом, – возможно, до поры до времени эти парни и не особо заметны, однако каждый из них в нужный момент может «выстрелить» так, как ты и не ожидаешь. Я их затем с собой и взял, так что едем все вместе.
– Да я разве против! – женщина игриво улыбнулась и, поправив упавший на лоб каштановый локон волос, одарила всех троих кокетливым воздушным поцелуем.
Путь до Каира дался искателям значительно тяжелее, чем они рассчитывали. В общей сложности на него ушло больше полутора суток. Прямых рейсов в Египет на ближайшие дни не нашлось, так что путешественникам пришлось вначале добираться до Рима, а уже оттуда через пересадку в Стамбуле прилететь в столицу Иордании Амман, где они были вынуждены заночевать в гостинице. Лишь на рассвете их самолет направился в сторону Каира, где и приземлился в районе восьми часов утра. Практически всю дорогу галантные мужчины развлекали разговорами и рассказами свою прекрасную спутницу, поочередно занимая кресло рядом с ней. Больше всех суетился Выкрутас, который каждый раз с огромным нетерпением ждал своей очереди. О чем они общались, окружающим не было слышно, однако во время его «смены» искренний женский смех слышался чаще обычного. Но самым удивительным было то, что суммарно дольше всего Франческа находилась в компании Хирурга. Как мужчина с таким скудным запасом английских слов и с крайне ограниченной способностью складывать их в более-менее адекватные предложения умудрялся завоевывать внимание итальянки, было для его друзей полнейшей загадкой. Разгадка раскрылась довольно неожиданно, уже пролетая над Суэцким каналом, Аркадий с Выкрутасом обнаружили, что в лексиконе Хирурга внезапно начали проскакивать итальянские слова. Франческа не теряла времени даром и чтобы наладить общение с немногословным мужчиной принялась обучать того своему языку. Выкрутас не преминул поиздеваться над другом, заявив, что совершенно пустой кувшин проще всего наполнить жидкостью. Неожиданно для всех итальянка сыграла роль адвоката, сказав, что лучше сразу наполнять кувшин чем-то стоящим, чем иметь внутри него кашу из всякого бесполезного мусора. Слово «мусор» женщина произнесла по-русски, чем моментально ввела в ступор и Аркадия, и Выкрутаса. Дружинин мысленно подытожил счет этот словесной стычки как «один-один», а «Алекс» провел весь остаток полета в напряженном молчании, лишь изредка бросая кривые взгляды на сияющего от удовольствия «Айвена». Писатель догадывался, что эту словесную оплеуху Выкрутас однозначно не оставит безнаказанной, но при этом отыгрываться он будет не на Франческе, а на Хирурге. В таком смешанном настроении вся команда и вышла из здания Каирского аэропорта: несмотря на раннее утро, солнце уже обещало прожаривать путешественников еще круче, чем до этого на берегу Неаполитанского залива.