Причём зачем-то поставил со скандалом – её обвинив в недостаточной сексуальности и фригидной обозвав. Отчего прима, даже слова такого не зная, сильно взбеленилась и грозилась разнести новость об импотенции Кабриолева по всему театру. И ни на йоту не сомневался балетоман, что она вполне может это сделать, а избежать такого позора можно только одним способом – не попадаться ей на глаза. И именно поэтому перестал он – на время! – в театр ходить.
Выдержав карантин в три месяца, Кабриолев с изменением полового статуса сжился, но без балета взвыл. Купив огромный букет, пошёл он на эту балерину, а в букет заложил письмецо с условиями договора: она молчит, он её хвалит. Предложение было принято, условия договора сторонами не нарушались, а Вольдемар Альбертович, как он говорит, вскоре нашёл очень много плюсов от отсутствия женщин в его жизни: денег и времени появилось больше, нервов стало тратиться меньше, а страсть к искусству разгорелась ещё ярче!
Жизнь балетомана теснейшим образом переплетена с перипетиями жизней его кумиров. Триумф в какой-то новой роли обожаемой балерины адреналином впрыскивается в вены её почитателей, искренне испытывающих необычайный душевный подъём. Провал же либо какая другая серьёзная неприятность его звезды могут довести любителя балета и до инсульта, и до инфаркта…
Наибольшая же опасность для артиста – травмы. Они в принципе практически неизбежность профессии – Кабриолев не припомнит никого, кого бы они миновали. Все к травмам готовы, но случаются они всегда в самое неподходящее время! Впрочем, Вольдемар Альбертович считает, что любая травма ноги во многом от головы идёт. Всегда надо думать, что ты делаешь, в том числе и с точки зрения а можешь ли? Очень много травм происходит, когда артист замахивается на ему ещё ⁄ уже недоступное. Но, если так не делать, то и возможности свои не познаешь…
Так что травмы в среде артистов – дело обычное, но вот что необычное Кабриолев подметил, ещё будучи в нашем мире, – заразность этих травм! Получит, бывало, кумир балетоманской фракции перелом конечности, так у многих её представителей та же конечность чесаться начнёт, ныть, дёргать, а у кого и тоже треснет!
Я, честно говоря, в такое не поверил, начал Вольдемара Альбертовича убеждать, что приукрашивает он масштабы эпидемии, что, может, и случались случайные совпадения, но не более того. Однако Кабриолев стоял на своём, а последним козырём выложил мне, слегка смущаясь, случай про себя…