Он расчистил поля, разбил хлопковые плантации, занял у братьев еще денег и купил еще рабов. В семействе О’Хара действовали законы клана, все они держались друг друга и в процветании, и в нищете, причем вовсе не от чрезмерной родственной нежности, а потому, что за время невзгод твердо усвоили правило: чтобы выжить, семья должна противостоять всему свету единым фронтом. Братья ссудили Джералду деньги, и в последующие годы деньги эти вернулись к ним с лихвой. А плантация постепенно расширялась – Джералд подкупал другие участки по соседству, и в назначенный срок вырос его белостенный дом, ставший теперь не мечтой, а явью.
Построенное рабами громоздкое сооружение вольготно расположилось на холме, фасадом на зеленый склон пастбища и реку внизу; Джералду оно нравилось ужасно, потому что, пусть и новое, оно несло на себе налет зрелости и солидности, приходящий обычно с годами. Старые дубы, под сенью которых не так-то, в общем, и давно скользили бесшумно индейцы, плотно обступили дом своими мощными стволами, смыкая ветви над крышей. Лужайка, очищенная от лопухов, густо поросла клевером и бермудской травой, и Джералд строго следил за тем, чтобы она содержалась в порядке. Здесь все – от кедровой аллеи до белых хижин на участке рабов, – все в «Таре» имело вид основательный, прочный и почтенный – на века. И всякий раз, когда Джералд на полном скаку вылетал из-за поворота и в зеленой прорези ветвей открывалась ему крыша дома – его собственного, родного дома! – сердце у него прямо лопалось от гордости. Каждый раз как в первый раз.
Он таки сумел, он сделал, маленький, упрямый и драчливый хвастунишка Джералд.
Он отлично ладил со всеми в графстве, исключая Макинтошей, чьи земли примыкали к его владениям слева, и Слэттери, занимавших жалкие три акра в болотистой низине справа, между рекой и плантацией Джона Уилкса.
Всякий знает, Макинтоши – это ирландские шотландцы и вдобавок оранжисты, и будь они святее всех святых, но за таких предков заслуживали в глазах Джералда вечного проклятия. Да, они живут в Джорджии уже семьдесят лет, а до того целое поколение выросло в Каролинах, но первый-то из клана, кто ступил на берег Америки, прибыл из Ольстера, так о чем говорить!
Семейка держалась замкнуто и высокомерно, общалась строго между собой, браки заключала только с каролинской родней, и Джералд был не одинок в своей неприязни. Народ в графстве отличался добрососедством и общительностью и не очень-то жаловал тех, кто подобных качеств был лишен. Поползли слухи: якобы Макинтоши за отмену рабовладения и сочувствуют аболиционистам. Такая молва, конечно, не способствует популярности. Правда, старый Энгус Макинтош в жизни не отпустил на волю ни одного раба и даже совершил непростительное нарушение общепринятых правил, продав часть своих негров заезжим работорговцам, направлявшимся на тростниковые плантации Луизианы. Однако факты фактами, а молва молвой.