– Тэйн – Бог, который нужен своему народу, – сказал бард после окончания песни.
– Жаль, что он безмолвен на наши молитвы.
– Думаю – он помогает, как может, – подхватил дискуссию я.
– Разве? – усмехнулся бард, внимательно посмотрев на меня
– Нет Бога лучше, чем Бог вина и развратных девок! – подняв кружку, сказал Хэйдан. – А кстати, есть такой? Я был бы ему бесконечно благодарен.
Старик косо взглянул на него, изобразив натяжную улыбку.
У барда были седые длинные волосы и белая борода. Глаза с возрастом потускнели и стали серыми сухими. Морщин было на удивление мало, что ошибочно противоречило его возрасту. Однако голос барда был безупречно чистым и мягким.
– Как хорошо вы знаете Ивейна? – спросила вдруг Фрейя, устремив свой взор на старика.
Интересный вопрос, – засмеялся бард, откинувшись на спинку стула.
– Скажу лишь то, что лет тридцать назад мы вместе заступали в ряды стражников. Теперь он королевский Сенешаль, а я старик-бард.
– Вы не ладили? – спросил я.
– Мы соперничали, он всегда был сильнее. Но вскоре на долгий срок мы были судьбой разведены. Он вернулся домой, где его ждала жена. А я тогда получил важное задание от самого короля. Когда спустя почти десять лет он вернулся, то это уже был совсем другой человек, с другим именем.
– Что это значит? – спросил Хэйдан
– До того, как он уехал домой – его звали! – немного помолчав добавил. Да уже, и никто не помнит, как его звали, и я запамятовал, а после он стал Ивейном. Забавно то, что за эти десять лет он сильно преуспел в боевом искусстве. Если раньше мы были соперниками, то теперь нет. Он стал в разы сильнее. Вскоре он стал Сенешалем и тренировал сыновей короля, а я ушёл из стражи и стал бардом.
– У вас хороший голос, – подбодрила Фрейя.
– Это единственное, в чём я превосходил Ивейна. – посмеялся старик.
– Ты сказал, что у него была жена, – заметил я
– Сказал, – кивнул бард.
– Что с ней стало?
– Ивейн навещал её до самой войны Великого Конкордата, которая шла почти пять лет. За пару лет до ухода на войну он сказал, что стал отцом и…
– Как отцом? – удивился я.
– Думаю, Ниан, ты и сам знаешь, как это бывает, – усмехнулся старик. – Он спрашивал меня о женских именах. Я дал пару советов, но он сказал, что хочет дать своей дочери особенное имя, ибо её ждёт особенная судьба. Он был счастлив. После войны он лишь однажды навестил семью.