– Пусть лучше он убьет меня одного. Ради спасения народа Сюйчжоу я готов принять смерть!
– О нет, господин! – твердили наперебой подданные, махая руками. – Даже ваша смерть не помешает Цао Цао разорить весь Сюйчжоу! Мы уже давно отправили гонцов с просьбой о подкреплении, скоро сюда явится огромное войско, давайте еще немного подождем!
Слезы потекли по щекам Тао Гунцзу. Он прекрасно осознавал, что Цао Цао привел армию не только из мести за отца, а решил воспользоваться этим предлогом, чтобы заполучить целую область. Ведь этот округ – благодатный край: здесь плодородные земли, процветающая торговля, у народа всего вдоволь. Поэтому Сюйчжоу хотели прибрать к рукам многие, но повода для наступления на город никак не находилось. На этот раз Цао Цао решил овладеть Сюйчжоу во что бы то ни стало.
Тао Гунцзу послал гонцов по всей округе с просьбой о подкреплении, но никто не откликнулся. Все знали, что у Цао Цао мощная армия, и если вступить в бой, то не только проиграешь, но и навлечешь на себя гнев. И только правитель одной области не мог больше видеть страдания народа и попросил Лю Бэя помочь Сюйчжоу.
Народ всеми силами сдерживал осаду города, которая длилась уже много дней, стены Сюйчжоу испещряли пробоины. Подкрепления все не было, боевой дух армии почти иссяк, отчаявшийся Тао Гунцзу в одночасье поседел. Не сомкнувший глаз ночью, он одиноко сидел подле стены и проливал горькие слезы. Тао Гунцзу беспомощно глядел на поблескивающие на солнце мириады кинжалов и мечей армии Цао Цао и представлял, как сквозь него с грохотом мчатся штурмовые повозки и катапульты. Он в изнеможении закрыл глаза, не в силах взирать на происходящее: «Я всю жизнь верой и правдой служил народу, пусть само Небо решает мою судьбу!» Тао Гунцзу медленно приоткрыл глаза и – о, чудо! – вдали на горизонте показались клубы пыли – к городу приближалось войско.
– Подкрепление! Подкрепление идет! Ура, подкрепление! – с воодушевлением закричали бойцы, у одних от радости подкосились ноги, другие же громко зарыдали.
Подкрепление! И правда, к ним идет подкрепление! Тао Гунцзу тотчас привстал, оперся на городскую стену и стал всматриваться вдаль. Он увидел приближающуюся конницу, которая клином вонзилась прямо в сердце войска Цао Цао, разбив его на два фланга. На развевающихся знаменах гордо красовался иероглиф «Лю». Цао Цао во главе войска отчаянно прорывался из окружения, никто не мог остановить молниеносную конницу – словно огромная волна, она сметала все на своем пути.