Сама Маринка тоже не избежала позора, терпела молча казацкую удаль, молилась, чтобы ее первенец Руся, парнишка неполных четырех лет, остался в живых. Бог не выдал, Руся спрятался от супостатов и уцелел.
Славно тогда погуляли станичники. Маринка оплакала убитого мужа, вознесла Господу молитву за спасенного сына. Потом старуха соседка давала ей отвар, чтобы от супостата не понести. Злой отвар хоть и пробрал Маринку до костей, но дело свое не сделал. Спустя пару месяцев стало явно: молодая вдова понесла. Родился мальчик и был наречен Федором в честь Федора Стратилата.
Федя рос необычным пареньком, никак не желал себе крестьянской доли. Землю ему пахать в тягость, ремеслам никаким желания обучаться нет. Зато на коне скакать и драться хоть каждый день подавай. Ничего не попишешь казацкая кровь. Тут еще одна напасть приключилась. Старший брат Руся сгинул зимой на медвежьей охоте, цапнул его косолапый, да так, что полголовы смахнул. Остался Федя у матери один.
Тем временем вдову Маринку посватал крестьянин деревни Павлецово Дружина Игнатьев сын Шихов, справный зажиточный мужик. Прожила она с ним с тех пор без малого десять лет, но больше детей им бог не дал, как ни старалась Маринка. Она и к ведунье ходила, и в Тотьму в Суморин монастырь ко гробу преподобного Феодосия молить о ребеночке. Все тщетно.
Федюшку Дружина Шихов вырастил как родного сына. Пришло время, сосватали парню красивую девушку Аленку из соседней Усть-Печенгской волости. Свадьбу сыграли, все честь по чести.
Надобно Маринке внуков ждать, но вот беда, Аленка никак очреватеть не может. Что за напасть такая?
Павлецово – деревня невеликая, два двора, их, Шиховых, и соседа Оськи Андреева. У него, у Оськи, трое неженатых сыновей, старшие уже в возраст вошли, поглядывают на соседку, охульники. Уж не с ними ли хороводится невестка, а законного мужа нечистым нарочно пугает, чтобы совместного ложа не было?
Маринка подозревала сноху, переживала за Федора и наконец решилась спросить:
– Скажи, сынку, все ли у тебя с Аленкой ладно?
– Твое ли, мать, дело? Сами разберемся.
– Ой ли? Ведомо мне учинилось, что ты с ней с лета единого ложа не имал?
Федор покраснел, отпираться было бесполезно, мать все знала.
– Не люба мне больше эта Аленка!
– Отчего же?
Сын молчал.
– Говори, мать все равно узнает правд у.