– Ну, привет, друг детства. Что скажешь?
Его голос охрип от крика. Он стоял на одном месте, не приближаясь. Еще бы – куда беглецу деваться? Адам размышлял, отвлечь ли его разговором или молчать, двигаясь как можно медленней, незаметней, просто показать свой страх, и этого окажется достаточно?
– Молчишь? Что мне с тобой сделать? Скажи, я прислушаюсь к твоему мнению. Как там говорили в Мире До Воды? Исполню твое последнее желание. – Он хохотнул, довольный собой.
Марк медленно двинулся к нему, и это оказался самый подходящий момент. Адам почувствовал – больше медлить нельзя. Он перекинул ноги наружу, медленней, чем ему бы хотелось, но Марк и на это не среагировал – он по-прежнему держал ружье дулом вниз. Чтобы перехватить его как следует, понадобятся какие-то мгновения. Адам воспользовался этим, чтобы приготовиться, упереться ногами. Лицо у Марка вытянулось от удивления, он остановился.
– Э-э… Готов так легко сдохнуть?
Кажется, несмотря на неожиданность, Марк хотел уговорить врага не делать этого. То ли не был готов к смерти, которую приготовил не сам, то ли не рассчитывал убивать Адама и даже не потому, что хотел над ним поиздеваться.
Адам оттолкнулся, прыгнул.
В последнее мгновение он оглянулся и заметил, как исказилось лицо Марка – казалось, это он прыгнул в бездну. Все произошло за считаные секунды и в то же время длилось так долго, что впоследствии Адам анализировал собственные ощущения в определенный промежуток полета так, как если бы это было получасовое путешествие.
Оттолкнуться нормально, для лучшей страховки, чтобы потоком воздуха не впечатало в Башню, не получилось, и в какой-то момент – он уже пролетел около полусотни метров, приближаясь к балкону на высоте двести восемьдесят восемь метров, – Адам ужаснулся, что разобьется о стену.
В этот момент сработало устройство, специальная страховка, если парашютист по какой-то причине не дернул за кольцо, – парашют раскрылся. Гигантские мягкие руки подхватили Адама, и внутри все перевернулось, еще сильнее, чем от начальной стадии прыжка, когда он понесся вниз без парашюта навстречу воде. Ноги с привязанным рюкзаком погрузились в облако боли, и у Адама мелькнула мысль, что он получил растяжение.
Продумать, насколько это ухудшает его положение, не удалось. Сверху донеслись проклятия Марка: он изрыгнул поток ругательств и оскорблений, слабевших с каждой секундой по мере того, как удалялся Адам. Затем раздались выстрелы. Кажется, одна пуля пробила парашют, но Адам не был в этом уверен. Он лишь с облегчением осознал, что Марк додумался до стрельбы с опозданием. Начни он стрелять сразу, и кто знает, чем бы закончился полет его врага. И все же Адам, вспомнив наставления отца, попытался менять направление полета. И для того, чтобы не зацепить Башню, и для того, чтобы не дать Марку прицелиться, если он еще не бросил эту затею.