– Но, судя по твоей теории, 2000 лет назад количество людей, делающих тебя, сильно превышало количество людей, живущих на Земле, – возразил Михаил.
– Это мне тоже показалось странным, но я понял, они жили в разное время. Например, моя прабабушка вполне могла выйти замуж за моего племянника по другой линии. Жаль, но наша машина не показывает год. Я пытаюсь ориентироваться по архитектуре, по моде, но это очень тяжело, – пожаловался Василий.
– Прямо научное исследование. – Михаил рассмеялся. Он не заинтересовался изысканиями друга. – И каких размеров древо ты предпочитаешь? До какого колена намерен дойти? Ты ограничишься этим куском ватмана или на обои перейдешь?
– Я решил найти подтверждение теории Дарвина. Начал двигаться вглубь истории, сначала хотел построить все свое древо, но, начиная все время от шкафа, это практически невозможно. Поэтому иду по отцовской линии, так проще, беру отца и иду до его рождения, переключаюсь на его мать и выясняю, кто отец и так далее. Мне кажется, что я уже где-то в 900-х годах, но я могу ошибаться. Речь уже давно стала непонятной. Иногда очень тяжело установить, кто отец. Надеюсь, я правильно определяю. Крепостных девок, похоже, пользовал кто хотел, какой-то ужас, это самое сложное. Вот когда начинаешь понимать, что советская власть верная. Я боюсь выключать… А то снова от шкафа, – посетовал Василий.
– И зачем тебе это? Посмотри, в кого ты превратился! Тебе нужно выкинуть эту штуку, а то скоро сам станешь похож на первобытного. От нее нет проку, – раздосадованно произнес друг. – Ну увидишь ты Адама, и что?
– Не знаю, просто хочу увидеть эту обезьяну. А про прок ты не прав. Это ты так думаешь. Моя прапрабабушка Пелания была очень зажиточной, ее муж Федор держал трактир на въезде в Москву. Порядки тогда были другие, трактир без конца грабили. В те времена грабеж был настолько обычным делом, что Пелания постоянно боялась остаться ни с чем. Они не держали деньги дома, поэтому она их закапывала, пару раз в год, в одном и том же месте, недалеко от монастырской стены, позади трактира. После ее смерти клад точно никто не находил. Трактира уже нет, а монастырь остался. Я проверил. Думаю, сокровища еще там, – равнодушно произнес Василий. – Нужно поехать и вырыть. Конечно, деньги старые, но двадцать пять процентов дадут в новых, можно сдать в музей. Такой прок тебя устроит?