Ядвига была барышня с печатью,
Лихого сумасбродства на челе,
И отличалась первородной статью
Красотки первой в «нашенском» селе.
Ядвигу бабы, в общем, не любили,
Зато ее любили мужики,
На этой почве дружно поносили,
Ведь без костей, известно, языки.
Ядвига, впрочем, сильно не страдала,
На баб ей было, как-то наплевать,
А мужиков, хороших было мало,
И это нужно было признавать.
Поэтому Ядвига Мирославна
Шерстила под гребенку просто всех,
Она умела разбираться в главном:
Лишь тот, кто действует, получит и успех!
И, не взирая, на чужие охи,
Она нашла искомый экземпляр,
И вскоре председатель Мохин,
Попался под Ядвигин окуляр.
Он был женат, но жены, ведь не стены,
И был изъят Ядвигою себе,
И круг сошелся в точку постепенно,
И точка стала вехой по судьбе.
Ядвигу бабы, в общем, не любили.
Но ей на баб всегда было чихать.
Теперь она блистает на эфире,
И учит баб, как замуж попадать.
Она уже три мужа «упразднила»,
Четвертый раз сходила под венец,
«Ютуб» с «Фейсбуком», кстати, покорила
Свой программой «Где искать конец».
Ядвигу можно сильно ненавидеть,
Ядвигу можно страстно обожать,
Но, ей, как уже можете, предвидеть,
На ваше мненье попросту плевать!
Мы могли бы с тобою мечтать до рассвета,
На циновке под пальмой под шум океана,
Мы могли бы с тобою продлить наше лето,
Эта мысль показалась воистину странной.
Никогда не ступала на брег океана,
Не лежала под пальмами я на циновке,
В супермаркете я покупала бананы,
Когда мне изменила былая сноровка.
Я стеллаж обогнула ретиво с корзинкой,
И наткнулась на парня в гавайской рубашке,
И его Баскин Роббинс, наверно, с малинкой,
Улетев, оказался на чьей-то мордашке.
Та «мордашка», конечно, кричала от гнева,
Ну, а мы с парнем этим смотрели друг в друга,
Захотелось мне очень, его в кавалеры,
И уехать с ним вместе куда-нибудь к югу.