– Это… это же не человек, а чудовище!
– Рот свой закрыла, соплячка, не выводи меня из себя, иначе… знаешь, что будет.
Мне приходится захлопнуть рот и подчинится.
На ресницах выступает влага…
Мой отец страшный и опасный человек.
Он криминальный авторитет.
Злобный мафиози.
И его лучше не злить.
Недавно изверг отлупил меня своей долбанной палкой из-за того, что я отказалась носить паршивую шубу из песца, которую подарил мне его партнер по бизнесу Вильмонт. Ненавижу и его тоже. Их семейка, породнившаяся с моей, мне никогда не нравилась. Они убивают редких животных и делают из них чучела, чтобы потом втридорога продать на черном рынке.
В тот день пан Вильмонт подарил каждой женщине по шубе. Мамочке и мне. А также своей дочке Аннете, невесте моего брата Данте, и жене Вильмонта.
Я выразила недовольство, не смогла сдержаться. Это бесчеловечно! Истреблять живых существ ради выгоды. Они ведь такие красивые… Не для того природа создавала зверюшек, чтобы какие-то овцы, вроде Аннеточки, носили на себе их шкурки.
Аннете это нравится. Оно постоянно появляется в новых полушубках. И в ее ушах сияют каждый день новые драгоценности, бывало, что тоже изготовленные из краснокнижных существ или из редкой породы дорогих камней.
Идиотский бизнес!
Я бы многое отдала, чтобы отец перестал родниться с семьей Начатурян. Они ужасные люди, точнее нелюди, но мой папочка этого не замечает. Мой папочка алчный и корыстный монстр.
Две могущественные семьи сплотились, чтобы ворошить свой черный бизнес. А для сплочения семьи отец отдал Данте, моего любимого брата, это курве Аннете. Они должны скоро пожениться.
Фух, слава богу ад завершился!
Бои закончились. Победу, естественно, присвоили бородатому чудищу со шрамом на лице.
Его так и звали все – Шрам.
Аплодировали и поклонялись как великому божеству.
А он?
Стоял такой грозный, невозмутимый. Король кровавого ринга. Мировая легенда. Божество, на которого едва ли не молились простые смертные.
И он… смотрел только на меня.
Алчно. Жадно. Ненасытно.
Будто сожрать одним залпом мечтал.
Жуть какой он страшный. Ближе, чем на сто метров, к нему даже не сунусь. Тем более, не стану ему принадлежать!
Он выбрал меня. А его пугающий взгляд говорил лишь об одном – я обречена. Я – его собственность.
Наверно отец ему уже меня продал, как брата. Даже не поинтересовался, хочу ли я этого, или нет? Просто поставил перед фактом.