Когда единственным предметом одежды у обоих любовников на двоих остались те самые трусики, княжна игриво отстранилась и провела языком по груди мужчины, опускаясь все ниже. Ее губы и язык были горячи и податливы.
Доставив ученому удовольствие, она, наконец, избавилась от оставшегося кусочка темно-красного материала на своем теле. Взгляду Литвиненко открылся гладко выбритый низ живота с совсем тоненькой вертикальной линией коротких темных волос, и мужчина с утробным рычанием, сжав крупные округлые бедра Екатерины, не преминул насытить и огромные сексуальные аппетиты девушки.
Через несколько часов измотанный, но воодушевленный и довольный Михаил вернулся домой и наскоро перекусил овощным салатом из огурцов и помидоров, заправленных майонезом. Потом не удержался – поджарил себе еще пару сосисок из своих постепенно истощавшихся запасов и выпил несколько бокалов красного вина с Тубулии. Оно показалось ему на редкость восхитительным.
Когда охватившее его после встречи с Долгополовой возбуждение несколько спало, Литвиненко снова взял маленький прогулочный катер и вскоре пришвартовался к борту военной базы – штабу отряда подполковника Сапрыкина. Академик по трапу поднялся на палубу и, обернувшись, увидел на противоположной стороне лагуны неясный из-за вечернего марева силуэт Екатерины, стоявшей на небольшом наблюдательном балкончике. Кажется, она что-то курила. Может даже псевдоводоросли, с которыми, как сейчас оказалось, можно делать практически все. На ней, как можно было судить издалека, было все то же темно-синее платье, от которого она совсем недавно так ловко и незаметно избавилась.
Его встретил сержант Джон Уилкинс, здоровенный мужик с неотесанным грубым лицом и такими же манерами. От него за километр разило дешевым виски, его слегка покачивало.
– Как успехи, академик? – насмешливо спросил военный, – наша маленькая курочка перестала ерепениться?
Вопрос был двусмысленным, и Литвиненко даже передернуло от возмущения, но он решил не лезть на рожон и ответил максимально спокойно:
– Женщины очень загадочные существа, сержант. Никогда не знаешь, что у них на уме. Госпожа Долгополова наотрез отказывается собирать вещи, но кто знает, что она задумала. Возможно, это обычное кокетство. Кто знает.… Похоже, мне не удалось ее переубедить.