– А вот и наш Александр Анатольевич, – сказал Артур и прыснул в кулак.
– Вот так они всегда, – посетовал инженер.
– А почему? – поинтересовалась Лилит Ханум.
– Да все из-за моей фамилии.
– А что с вашей фамилией? Она смешная или неприличная?
– Ах, если бы, милая моя, если бы… Мерлин моя фамилия. Мерлин Александр Анатольевич.
Лилит присоединилась ко всеобщему веселью и хохотала до слез, так что сурьма под глазами размазалась и сделала ее похожей на жизнерадостную панду.
Вечером, когда дом опустел, а Генрих удалился в сад, чтобы вдали от нескромных взоров наконец-то снять с себя старую кожу, Лилит Ханум устроилась на своей резной кровати и начала упоительную виртуальную беседу с женихом. На экране телефона возникло приятное лицо дядюшки Сэма.
– Привет, о роза среди роз! – сказал он.
Лилит поздоровалась более сдержанно.
– Послезавтра я буду рад увидеть тебя! Нет, ты можешь не приезжать встречать меня в аэропорт. Меня встретит брат, а потом представит нас друг другу.
– Да, это наилучший вариант, – согласилась Лилит Ханум. Ей совершенно не хотелось тащиться в аэропорт.
– И я очень надеюсь, что это будет прекрасным началом нашей совместной жизни! Я буду любить тебя, холить и лелеять. Ты увидишь, я очень спокойный и позитивный человек.
Слово «позитивный» он вставил по-английски, хотя, по мнению Лилит, в родном языке можно было найти ему какую-нибудь замену. Но это самое слово, видимо, оказалось дорого заокеанскому собеседнику.
– Я очень и очень позитивный человек, – продолжал он. – Никогда не расстраиваюсь, никогда не жалуюсь на проблемы. Я знаю, у вас там принято жаловаться на жизнь, а в Америке не так, у нас все настроены на позитив.
– Ээээ… Да как-то я особых жалоб ни от кого не слышала, – робко возразила Лилит Ханум.
– Да ладно, я лучше знаю, я тут вырос и никогда больше сюда не вернусь.
– А… Я планирую остаться здесь насовсем. Как это будет сочетаться с нашей совместной жизнью?
– Мы поговорим об этом, когда встретимся. Ты многого не знаешь об Америке. Ты ведь никогда не была там, верно?
– Да как-то не доводилось.
– Вот видишь! Я расскажу тебе о позитивном мышлении и настрое на успех.
Слова «позитивное мышление» и «настрой на успех» тоже были сказаны на английском, но не буду загружать читателя иностранными словами. Дядя Сэм столь обильно пересыпал ими свою ассирийскую речь, что вздумай я передать его реплики в том виде, в каком они были сказаны, получилась бы малоприятная двуязычная абракадабра. А я не хочу, чтобы на меня накинулись защитники чистоты русского языка.