Слабость окутала сознание Канэраки. Не осталось ни ярости, ни отчаяния, ни горечи. Лишь темнота, заполнившая всё вокруг. Яркий свет на несколько секунд прокрался сквозь сомкнутые веки девочки. По онемевшему телу прошла холодная вибрация. Чистая, светлая радость, оттесняющая страх и одиночество. Сознание, которое стало другим, принимало гостя, так яростно желающего быть с Канэраки. Одно целое, навсегда… Никогда не будет одиночества, не будет страха и отчаяния! Они вместе. И больше никогда не смогут друг без друга…
Сквозь тяжёлую дремоту, чувствуя дикую жажду, Канэраки с трудом открыла глаза. Белый потолок, освящённый дневным светом, переливался тенями листьев. Девочка жадно вдохнула свежий воздух из открытого окна, осторожно приподнялась на кровати и осмотрелась. Просторная светлая комната с поклеенными уже давно, но всё ещё яркими голубыми обоями, маленький аккуратный светильник на потолке, небольшой деревянный шкаф в углу, комод с ним рядом, большое зеркало возле одной слегка приоткрытой белой двери, и на вид совсем не прочная такая же входная дверь. Рядом с кроватью была тумбочка, на которой стояли большой графин с водой и стакан. Девочка начала жадно пить прямо из графина. Уничтожив всю воду в нём, Канэраки бросилась к приоткрытой белой двери. За ней оказалась ванная комната, откуда девочка ясно ощущала запах проточной воды. Дрожащими руками Канэраки открыла кран и, поочерёдно наполняя ладошки, наконец, смогла утолить свою жажду. И тут девочка заметила источник второго волнующего её запаха. Это была стеклянная шестилитровая банка со странным белым порошком. Схватив её, Канэраки судорожно начала поглощать содержимое банки, пока не опустошила её наполовину. Присев на пол и постанывая от удовольствия, девочка по щепотке продолжила наслаждаться прекрасным вкусом этого замечательного блюда, которое почему-то стоит именно в ванной.
Вкус чудесного порошка так опьянял Канэраки, что она и не заметила, как кто-то вошёл и заглянул в открытую дверь ванной. Девочка приоткрыла глаза и посмотрела на незваного гостя. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы опознать его. Сейчас она видела его намного чётче. Рослый загорелый мужчина с неестественно белыми волосами до плеч и странными ярко-зелёными глазами. Только теперь он был одет в мятую белую рубашку с криво застёгнутыми пуговицами и такими же мятыми белыми штанами, да ещё и босиком. Это был тот самый Призрак, поставивший ей подножку, отчего Канэраки поранила руки и… Она замерла, уставившись на него. Воспоминания в её голове проносились с тяжестью паровоза, везущего сотню вагонов с углём. Лёгкое осознание смерти… смерти, что вот-вот наступила бы… или это и была смерть?