Прошёл год и, хотя увлечение оккультизмом не было окончательно заброшено, но сейчас первое место в списке интересов месьера Мартиниуса заняли голуби. Нотариус завёл на чердаке настоящую голубятню с десятком сизарей и ежедневно проводил там несколько часов. Он строго настрого запретил Саскии готовить жареных голубей в лимонном соке, блюдо, которое она готовила бесподобно. Напрасно экономка лила слёзы перед фигуркой Ксантии-целительницы, умоляя могущественную богиню севера спасти хозяина от очередного наваждения. Всё зря. Теперь постоянной темой разговоров за обеденным столом стали различные породы голубей, тонкости их разведения и содержания. Впрочем, Мельхиор находил, что новое хобби его шефа гораздо лучше прежнего. Всё же безобидные птички не чета кровожадным суккубам, инкубам, лешим, шишигам, жихаркам, кикиморам, анчуткам, китоврасам, вершкам, злыдням и прочей нечисти. Юноша питал инстинктивную неприязнь ко всяческой чертовщине.
Часы гулко пробили полдень. Мельхиор вздрогнул от неожиданности. Нотариус высунул длинный нос из-за газеты.
– Куда катится мир! Вчера в нашем добропорядочном Квакенбурге зверски убили придворного ювелира с Гранд-бульвара месьера Маркуса Якоби.
– Не тот ли это ювелир, которому вы, доминус1, заказывали серьги на свадебный подарок Мелодии Зудик? – спросил Мельхиор. Молодой человек с сожалением вспомнил красавицу Мелодию. Ах, если бы прошлым летом он был посмелее!
– Тот самый. Ювелира зарезали прямо в его мастерской. На Гранд-бульваре! Это же центр столицы! Куда смотрит полиция? Просто уму непостижимо!
Мартиниус опять спрятался за газетой, но через минуту швырнул её на стол.
– Вот ведь что удумали – установить на улицах электрические фонари! Помяните мои слова, Мельхиор, эти опасные опыты с электричеством до добра не доведут!
– Но вы же пользуетесь электрическим звонком для вызова меня в кабинет, доминус? – недоумённо произнёс помощник, оторвавшись от созерцания голубиного чучела.
– Да, но каждый раз боюсь, что весь дом взлетит на воздух! – пискливо заявил месьер Мартиниус. Раздражённо сморщив длинный острый нос, он опять уткнулся в «Гведский курьер». Значит, разговор окончен. Мельхиор вернулся к созерцанию чучела, думая о том, что с возрастом шеф превращается в закоренелого ретрограда и консерватора. Впрочем, приятельство нотариуса с дядей Мелодии доктором Зудиком – тощим адептом вегетарианства, совершенно нетерпимым к вкусной и полезной пище – никого не может довести до добра.