Татьяна кивнула, улыбнулась и вытащила свои вещи из машины. Махая рукой, она еще пару минут наблюдала, как седан медленно выезжает из двора, а затем подбежала к домофону, который ответил сонным голосом Дмитрия.
Поднимаясь на лифте, девушка чувствовала усталость и легкий трепет. Это был всего лишь второй раз возвращения домой после побега, и первый, когда они с мамой помирились. Она все еще чувствовала неловкость, но одновременно испытывала радость, ведь перестала себе врать, что не скучает по ней. Татьяна ждала теплых и крепких объятий, которыми ее встретят, предвкушала вкусные пироги, которыми ее обязательно будут кормить, надеялась окунуться в мамину заботу, от которой когда-то сбежала. Теперь ей хотелось побыть немножко принцессой, поныть и побаловаться. Она была уверена, что мама ей это позволит. И Вадима, который спускал ее с небес на землю, теперь не будет.
Девушка нажала на звонок. Внутри закопошились. Щелкнул несколько раз замок. Дверь распахнулась. За ней стояла улыбчивая мать в халате. Без всяких слов она кинулась обнимать дочь, затащила ее в квартиру и крепко стиснула в тонких, но сильных руках.
– Куколка! Похорошела! – воскликнула женщина, когда Татьяна высвободилась из объятий. – И похудела, кажется!
Мать приложила обе руки к щекам и замотал головой, не одобряя худобы дочери, хотя раньше сама периодически сажала ее на диеты.
– А ты поправилась, – заулыбалась девушка.
– Ох эти пекарни – коварное зло, – лукаво махнула рукой мать и, схватив дочь за руку, повела на кухню.
Она усадила гостью на диван и принялась возиться с посудой и холодильником. Из туалета в этот момент вышла рослая фигура Дмитрия. Он запахнул халат и заглянул на кухню, остановившись в проеме.
– Здравствуй, Татьяна, – улыбнулся мужчина, показав стройный ряд желтоватых зубов. – Как доехала?
– Спасибо, хорошо.
– Еще какие-то дела здесь или как? А то до встречи-то еще далеко.
– Завтра пойдем исследовать рынок, – деловито ответила Татьяна.
Дмитрий многозначительно промычал и закивал. Потом мать сказала ему не напрягать дочь деловыми вопросами, потому что та нуждалась в отдыхе с дороги. Женщина накормила ее ризотто с курицей, а затем лимонным пирогом. Пока Татьяна ела, расспрашивала про жизнь после пожара в «Дэнсхолле», хотя практически все из этого знала, потому что дочь рассказывала по телефону. Девушка так и отвечала. Мать ворчала, что все равно хочет услышать это от нее вживую.