– Да, слушаю. Эванджелина Муньес, – испуганно ответила девушка и внимательно прислушалась к жёсткому хриплому голосу. Молча закивала. Побледнела и затаила дыхание. Пауза. Всего мгновение – и телефон выпал из рук, глухо ударившись о синий кафельный пол. Разлетелся на множество бессвязных частей и жалобно застонал короткими гудками.
– Эва, что они сказали? Спрашивали обо мне? Отвечай, ну же! Не томи, – с неимоверным усилием сдерживая беспокойство, Луис вопросительно впился взглядом в застывшие и бесцветные от ужаса глаза подруги. Тщетно. Она напряженно молчала. Молчала так, будто секунду назад умерла. Дыхания слышно не было. На безупречном фарфоровом лице прелестной статуэтки застыл не моргающий взгляд, выражая непонимание и ужас.
– Эва, детка, что произошло? Ты в порядке? Да не молчи ты!!! – Луис с силой встряхнул любовницу за плечи и попытался привести её в чувство, но не вышло. Плечи Эвы показались ему холоднее гранитного камня, хотя при этом она совершенно не дрожала и лишь расслабленно, словно в анабиозе, равнодушно смотрела сквозь него.
Самообладание Луиса раскрошились под тяжестью молчания, и он решился на отчаянный шаг… Пощёчина! Она вышла несильной, однако левую щёку девушки тут же залил густой румянец, а глаза от неожиданного хлопка густо заморгали. Эва гневно посмотрела в глаза обидчика и не раздумывая вернула пощёчину обратно.
– Луис! Да ты в своём уме?! Как ты посмел поднять на меня руку? – возмутилась Эва и, оттолкнув его от себя, принялась с силой тереть кожу на щеке. – Псих ненормальный, у меня завтра спектакль!
– Прости, прости, я просто не знал, как привести тебя в чувство, – извиняющимся голосом бормотал испуганный мужчина.
– Болван! В кране полно воды! Ума не хватило?! И запомни раз и навсегда, красавчик, если ты ещё хоть раз поднимешь на меня руку, обещаю… Нет, клянусь, он станет для тебя последним! – жёстко выругалась Эва и уже более спокойным тоном сухо произнесла: «Не переживай, ты им пока не нужен. Следователь звонил сообщить, что вчера вечером убили мою Камиллу. Кто-то застрелил её прямо на улице. Взял и застрелил, словно дворнягу бездомную… Камилла… сестричка… Я не верю в это, Луис. Ни за что не хочу верить! Только не она… Только не моя Камилла…» – она громко разрыдалась и, раздавленная своим горем, безвольно стекла на пол.