Серая мгла вокруг почернела, превратившись в космическое пространство. Словно искорки зажглись звезды, и совсем рядом, будто бы ниоткуда, возникла огромная фиолетовая планета. На секунду замерев в пространстве, мы устремились на её поверхность. Своих провожатых я по-прежнему не видела, но точно знала – они рядом.
Сложно передать ощущение от лёгкости полета. Человек лишь с техническими ухищрениями способен оторваться от Земли, словно букашка, распластанный могучей гравитацией. Я же веса не чувствовала. Не чувствовала и сопротивления атмосферы, которую мы пронзали с большой скоростью. Внизу мелькали девственные леса, горы с необычайными оттенками пород. Слепила отраженным солнцем водная гладь.
Впереди в небе появилось несколько точек. По мере приближения я узнала обитателей морских глубин, их обтекаемые очертания и характерные движения, с силой толкающие тела вперед. Стало очевидно, что эти существа плавают в атмосфере. Первое, что бросалось в глаза – в них не было пугливости, так свойственной дикой природе. Наоборот, воздушные рыбы самой разной окраски и формы играли меж собой, красиво изгибаясь и искусно лавируя.
Любуясь, я принимала видимое за проявления местной природы, пока на нашем пути не повстречались объекты с шарообразными, дисковыми и другими правильными геометрическими формами. Они явно отличались искусственным происхождением, имели рули высоты и направления, хоть и схожие с плавниками рыб. Оказавшись ближе, я впечатлилась размерами этих исполинских аппаратов. Сохраняя постоянство формы, они приводились в движение винтами, словно огромными буравчиками, неспешно и совершенно бесшумно ввинчиваясь в атмосферу.
Вскоре стало понятно, что маленькие юркие аппараты, схожие с живыми рыбками – это индивидуальные средства передвижения, а огромные – грузовые и, вероятно, пассажирские корабли.
Я находилась во власти провожатых. Из фиолетовых небес мы медленно спустились почти к самой поверхности. Скорость снизилась. Внизу плескался океан растительности, но в нём не было хаоса – то были сады. Разнообразные деревья хоть и не располагались под линейку, но явно были рассажены. Из-под крон выглянули домики, от них ручейками потянулись светло-серые дорожки. Петляя между деревьями, они сливались в более широкие реки дорог. Сотканное живое покрывало простиралось насколько хватало глаз. Всегда особенный узор казался великолепным. Местами возвышались исполинские, но не менее гармоничные здания явно общественного назначения.