– Не стану, конечно, – улыбнулась я. – Эти кулечки с самых первых дней уже показывают свой характер! Ты считаешь…
Но договорить я не успела, в дверях показалась растрёпанная головка Митюши, и прозвучал его торжественный голос:
– Я выспайся!
– Он выспался и всё! Пляшите скоморохи – играйте на дуду! – рассмеялся Данила. – Да, сын? Иди к нам!
– Кто это – скомоохи? – удивился сын, потирая глазки.
– Я, мама и Вадим! – потешался муж. – Мы твои скоморохи!
– А, вадно! – снисходительно согласился сын, махнув рукой, и пошлёпал босыми ножками к нам.
– Видишь, какой малыш, а уже со своими привычками. Откуда взялась эта буква «А» в начале каждого предложения?
– По роду пришла, однозначно, – усмехнулась я в ответ и подчеркнула, – по твоему роду! Купеческому.
– Что за ирония, мадам? – наигранно нахмурил брови профессор Гамов.
– Да просто скажи, как есть, – убеждала меня Ольга, таща прогулочную коляску, полную игрушек. Та ежесекундно застревала маленькими колёсами в песке, заставляя сестру раздражённо восклицать. – Да что ж ты будешь делать?!
– Зачем ты вообще её поволокла? – усмехнулась я, глядя на психующую сестру и предложила. – Давай перенесём? Да и зачем ты нажимаешь на нее посильней? Она от этого ещё больше закапывается!
– Думала, так проще будет, свалю все игрушки и довезу, – ответила Ольга и, что есть силы, навалилась на коляску.
– Аааа! С ума сошли что ли?! – донёсся до нас гневный голос из-под панамки, одиноко лежащей на пустынном, с утра, пляже.
– Господи, это что ещё такое?! – испуганно отпрыгивая, в один голос воскликнули мы и уставились на шевелящуюся панамку, из-под которой доносилась брань.
– Шляпу-то поправьте! – услышали мы бухтение. – Закопался с утра, как нормальный человек, пока народу нет. Суставчики полечить! Но не тут-то было! Прут, как на бронетранспортёре! Шляпу поправьте, говорю! Чуть без ног не оставили…
Мы с Ольгой удивлённо переглянулись, еле сдерживая смех, и вместе подошли к панаме.
– Вы бы, уважаемый, сказали бы спасибо, что шляпу вашу ножкой ещё никто не поддел! – усмехнулась сестра, поднимая панамку, под которой показалась физиономия лысого мужчины лет шестидесяти. – А то ходили бы с макияжем остаток отпуска! Караул, хотя бы, выставили! Или периметр флажками отметили!
– Да попросил внука посидеть рядом часок, так он закопал меня и ускакал, торопыга, – возмущался мужчина. – Шляпой прикрыл, чтобы не напекло макушку, и сказал, что через час откопает, а тут вы со своей телегой! И чего с утра-то претеся?!