– Банкир? Так банкир же тот, кто владеет банком. А ты, получается, клерк. – Вот так, по-простому и безобидно, поднаторевшая в особенностях столичных экономических отношений «нулевых» годов тогдашняя посетительница модного кафе разрушила низменные Пашкины планы, первый этап которых состоял в объявлении о престижной профессии.
К сожалению для него, безвестная охотница за перспективными женихами была, конечно, права. Целый год юноши развлекали себя как могли, дополнив традиционные дилинговые забавы, состоявшие из игры в дартс, дегустации низкопробной продукции «Ароматного мира» и прослушивания любимой музыки Мирзы, чем-то отдаленно напоминавшим профессиональную активность. Но несмотря на появление в их каморке модного терминала интернет-торговли, регистрацию на всевозможных биржах и даже аренду рабочего места в мертвецки спокойном зале торгов государственным долгом на ММВБ, они подозревали, что все это – лишь имитация серьезной работы, которая требуется банку и лично Галине Борисовне не больше, чем какая-нибудь реклама кредитных продуктов Внештранса, которую хозяйка могла вообразить в то время лишь в страшном сне. Если бы не случай и не ее пресловутые обширные связи, дилеры-самоучки еще долго продолжали бы поднимать самооценку, тщетно важничая, когда рассказывали о своей работе случайным знакомым. Но все изменилось в одночасье.
Началась эта история с визита в банк давнего знакомого Галины Борисовны, который то ли по своей скупости, то ли по осторожности оставался в категории потенциальных и перспективных клиентов, но никак не переходил в разряд действующих, то есть тех, кто уже внес вклад в копилку семейного предприятия. Возможно, потому, что деньги у него были свои личные, а не казенные.
Артем Алексеевич Кштоянц был, что очевидно, армянином. После этого любые попытки описать его характер, карьеру и даже внешность, наверное, теряют смысл. Он был невысокого роста, носил большие очки и был чем-то похож на филина. Армянского филина средних размеров, который, как казалось банковским клеркам, которые изредка встречали его в коридорах и из чувства такта пытались робко поздороваться, крайне не любит разговаривать, а возможно, просто туговат на ухо.
Тем не менее в кабинете Галины за плотно закрытыми дверями он был разговорчив и все прекрасно слышал.