Во время распития он похвастался новым смартфоном, купленным за две зарплаты. Б. позавидовал и сказал, что у него таких денег нет.
— То-то, – заявил А. — Если ты не можешь купить себе такой смартфон, значит, и жить не умеешь.
Б. не снёс такого оскорбления. Он набросился на А., а тот упал в траншею. Мало того, что он разбил свой дорогой смартфон, он ещё и проглотил маленький пластмассовый складной стаканчик, как оказалось, совсем не предусмотрительно захваченный из дома.
Суд иск не удовлетворил, потому что А. и Б. выпивали в неположенном месте. Оба они оштрафованы.
Йети, который не Петя
Шёл однажды домой с работы Коля Культяпов. Он не очень торопился, вовремя придёт или не вовремя, всё равно жена головомойку устоит, потому что перегаром даже издаля несёт. А если не торопиться, может, и выветрится.
Вдруг видит Коля знакомую физию. Вроде бы Петя Ёлкин, с которым не раз выпивали вместе. А Петя какой-то странный. Колю не узнаёт, спрашивает:
– Какой сейчас месяц?
И решил тогда Коля, что это не Петя, а снежный человек. Все его признаки: рост – за два метра, руки – до колен, а главное – рыжий. Вот только каким макаром он говорить научился, неведомо. Но если йети не Петя, выходит, что эти неуловимые существа уже среди нас.
Не гонись за дешевизной
Константин Сергеевич редко проявляет инициативу. Он не генерптор идей, а исполнитель. Но так не всегда бывает.
Послала супруга его в магазин. Наказала купить два десятка яиц Приходит он домой – улыбку в усы прячет.
– Купил? – спрашивает жена
– Купил.
Проверила она пакет – вместо двух десятков яиц всего одно. Правда, больщое, страусиное.
– И что прикажешь с ним делать? Любоваться!
Это яйцо как раз двадцать куриных заменит.
Варили его часа два, потом столько же чистили. Скорлупа толстенная – молоток не брал. А когда всё было закончено, выяснилось, что яйцо тухлое.
Ильич любил кепки, но указывал не туда
В микрорайоне Северный Нижнего Новгорода снесли наконец-то совсем неправильный памятник Ленину. Он был неправильным дважды. Во-первых, у вождя пролетариата было сразу две кепки: одна на его огромной голове, а другую он страстно сжимал в руке. Автозаводцы знали про его любовь к этим головным уборам и на их перебор не обращали внимания. Терпели и то, что Ильич указывал на общественный туалет. Слова, высеченные на пьедестале, были к месту: «Верной дорогой идёте, товарищи!»