– У него отдельная палата. Вам никто не помешает. Если хочешь, я могу пойти с тобой.
– Лишнее, – тихо ответила я и, собрав волю в кулак, решительно шагнула вперед.
В комнате, где стены были выкрашены в ярко-розовый цвет, а распахнутое настежь окно пропускало вечернюю прохладу, мы оказались с ним один на один. Он был немного бледен, и только это да небольшой пластырь у виска указывали на недомогание. Когда я вошла, он, подложив подушку за спину, читал газету. Машинально скользнув по ней взглядом, я вспомнила, что прочла такую же утром. Вдруг стало страшно, ведь вполне возможно – это единственное общее, что осталось у нас.
–Привет, -тихо сказал он и попытался улыбнуться. А я не узнала его голос и оттого смешалась еще больше.
Неловко держа в руках пакет, спрятав взгляд, я не придумала ничего лучше, чем сказать:
– Я принесла тебе конфет… «Белочку»… Ты так любил их …раньше…
Я не успела заметить, лишь почувствовала движение, а он уже был рядом. Схватив в охапку, поднял над полом, да так и замер. А я, уткнувшись носом в его плечо, боролась со слезами…
Некоторое время спустя, мы сидели друг напротив друга на жесткой больничной койке и лопали конфеты.
Он сильно изменился за прошедшие годы, возмужал. Широкоплечий, кареглазый, с темно-русыми волосам и пушистыми ресницами, но все с той же по-детски открытой улыбкой. Задорные веснушки – еще один привет из детства.
На скуле появился едва заметный шрам, но на правой щеке осталась ямочка. И все также видно ее только, когда он смеется. Не парень – мечта любой девчонки.
Помню, когда вокруг него стали виться воздыхательницы, я с ума сходила от ревности. Даже мысли не допускала, что его придется делить с кем бы то ни было. Да и как это возможно? Ведь он только мой! Мой самый лучший, самый сильный и любимый старший брат.
Столько лет прошло с тех пор… Где мы, тогдашние, наивные и счастливые?
– Эй, – позвал он незнакомым голосом и легонько сжал мою ладонь. – Не исчезай.
– Я здесь, – стряхнув воспоминания, словно дремоту, отозвалась я. –Как ты себя чувствуешь?
– Хоть сейчас Тихий океан вброд переплыву, – гордо выпятив грудь, заявил он.
– Поверю на слово, – улыбнулась я.
– Ты так похорошела. Настоящая красавица…
– Спасибо, – улыбнулась я. – Ты тоже очень сильно изменился. Совсем не такой, как я помнила.