– Где жена?
– Она не здесь, живёт в другой деревне, далеко отсюда.
– Это хорошо, что жена не с тобой, проблему снимает. А почему ты не с ней?
– Дом у родителей небольшой, – сказал правду, – места на всех не хватает.
– Здесь имеется у тебя женщина?
– Откуда? Недавно прибыл из города, не успел обзавестись.
– Почему ты не в армии? Болен?
– Меня в армию не взяли, потому что у меня бронь, оставлен как специалист.
– Что значит бронь?
– Освобождение от армии в связи с важностью работ на оборонную промышленность.
– Ты где работал?
– В городе, в депо на железной дороге.
– Наша военная администрация собирается запускать Вяземское депо. На разборке завалов ежедневно трудится более двухсот советских пленных. Восстановим корпуса и приступим к ремонту паровозов и вагонов, – на станции их скопилось великое множество.
Трудность в эксплуатации вашего железнодорожного парка вызывают железнодорожные пути, у вас они шире. Будем перешивать полотно под свою колею…
– Зачем? – удивился Иван. – Гоняйте по нашим веткам. На границе с Европой меняйте паровоз и колёсные пары вагонов и поезжайте дальше.
– Я сообщу о твоём предложении коменданту.
– Когда предполагаете ввести депо в эксплуатацию?
– Через две недели. Не хочешь пойти поработать на благо Германии? Могу посодействовать: станешь начальником, будешь получать рейхсмарки, сделаешься богатым. Русских у нас много служит, в том числе и военных. Очень много советских военнопленных, взятых нами в котле под Вязьмой, согласились служить у нас. И не столько из политических соображений и сытой жизни, сколько из возможности неплохо заработать за время войны. Тем более что положение у пленных безвыходное и безысходное: в лагере, брошенные на произвол судьбы своей страной, они влачат жалкое существование и, если возвратятся к русским, то ваши их не пощадят, – им грозит штрафбат или тюрьма.
Служат они у нас за двадцать четыре марки в месяц. Согласись, приличные деньги.
Чтобы закрыть огромную территорию, подобную Советской империи, нам не хватает людей, потому приглашаем в армию иностранцев, в том числе и русских добровольцев.
Русские добровольцы знают свою страну и понимают менталитет населения. Русским, поступившим на военную службу в вермахт, платим больше, чем бывшим пленным, – тридцать рейсмарок. Но всё-таки русские получают самую низкую плату за службу, поскольку мы им до конца не доверяем, – много дезертиров, возвращающихся к Советам. Верят вашей пропаганде, которая действует значительно лучше нашей. Красная армия и партизаны, переманив на свою сторону людей, потом их судят и в итоге расстреливают. Но о судах и расстрелах русские власти скрывают, и когда бывшим русским солдатам наши офицеры объясняют пагубность обратного перехода, они информации не верят.