Где найдётся приют ей?
Где сможет с дороги согреться,
Когда люди над телом похоронный обряд совершат?
Средь живых только ей суждено быть моими глазами
И когда средь живых проскользнёт моей памяти нить,
Как Душе будет любо, что вышло кому-то слезами
И крестом или тихой печалью свой лик осенить.
Не знаю, может и я, когда придёт мой срок, тоже взволнуюсь о ещё не сделанных делах, не пройденных дорогах, опечалюсь о людях, которых вольно или невольно обидела в промежутке между жизнью и смертью и не попросила у них прощения, – может так и получится. Я это понимаю и стараюсь как-то жить правильно с моей точки зрения, чтобы не было потом страшно. Я помогаю ему облегчить страдания на последнем отрезке его жизни и сама себя внутренне готовлю к какой-то кончине. Я думаю, что мне не будет страшно умирать, а вот ему умирать страшно. Он не за себя боится, за меня. Он – мужчина и в жизни он всегда был мужчиной: мне жилось с ним комфортно под его защитой.
Монолог женщины прерывает короткий писк звонка. Больной пришёл в себя из очередного забытья и просил о помощи.
Женщина-мать, женщина-медсестра, женщина – бессменная сиделка – одна во всех лицах – мягким воркующим голосом успокаивала своего обессиленного мужчину, готовила лекарство, шприцы, вселяла ему уверенность в борьбе с его болезнью, спасала жизнь его, висящую на волоске.
Она давала ему возможность как обычно обозревать стены комнаты, люстру над головой, книжные шкафы и. может быть, думать, спрашивать воображаемого собеседника:
Кто расскажет по секрету,
Коли им не дорожит,
Что такое чудо это —
Человеческая жизнь?
А, может, больного уже не жизнь интересует? Жизнь человеческая, если она на исходе, если она приближается к пропасти, она – эта жизнь! – нужна ли она сейчас больному? Может его сейчас больше всего занимает мысль, а как же он прожил промежуток между рождением и будущей кончиной? Промежуток, который всё живое именует Жизнью, и в котором только человек, наделённый природной мудростью может оставаться в жизни Человеком, существом думающим, и не находит себе места от этих, терзающих его душу дум.
О ком или о чём думы?
– Я с ним часто разговариваю, – говорит вернувшаяся в кухню женщина. – Если угадываю ход его мысли, начинаю рассуждать. Ему нравится меня слушать. Мне кажется, что он в это время забывает о своей боли.