Перебирая цветные кусочки, Дерезин вспомнил времена, когда волосы на его голове ещё не вели схватку за жизнь, а «Тик-Ток» был на пике популярности. Хорошее было время, быстрое, логарифмическое: если сегодня ты мыслил тысячами, завтра должен был думать о миллионах. Миллионы подписчиков, миллионы рублей…
Тик-токеры довели искусство простоты и пошлости до совершенства. Их упрекали в безвкусице, как и все поколения бунтарей, но лучшим ответом критикам был очередной логарифмический скачок числа подписчиков.
Почему всё закончилось так внезапно? Всё дело в войне или катастрофа случилась бы всё равно, просто позже? Со своими звёздными привычками в двадцать лет они вдруг оказались на спаде карьер, даже не сообразив, как это произошло. Имея миллионные аудитории, они всё равно чувствовали себя обиженными, и скоро эта обида материализовалась в охлаждении подписчиков, а логарифмическим стало число мёртвых душ.
Дерезин пытался начать новую жизнь. Он создал даже аккаунт на популярном ресурсе-дисгастере, но дисгастеры уже шагнули вперёд, и после одного туалетного видео Дерезин понял, что аудитория к нему холодна. Искусство быть отвратительным требовало навыков, или внутренней свободы, или, может быть, психопатии. Дисгастеры соревновались в таланте вызвать у публики омерзение, растили чирьи на лице и фиксировали их выдавливание в режиме скоростной съёмки. У Дерезина так не получалось: то ли чирьи у него выходили недостаточно жирные, то ли не хватало актёрского таланта. Он не был отвратительным, скорее, жалким.
Впрочем, время дисгастеров сочтено: у правительства Шемурова просто не дошли руки до каждого мерзоблогера. А он, Петька Дерезин, наследник века старого, яркого, талантливого, ещё вернётся. Всё циклично. Когда-нибудь и это падение нравов повернётся вспять.
Он так расчувствовался, что заплакал бы, но то ли слёзные каналы забились из-за нарушения липидного обмена, то ли повод оказался недостаточно судьбоносным.
Внезапно Дерезину захотелось мороженого – брусничного, мангового или даже пломбира. Но ещё больше ему захотелось сбежать из разноцветного склепа в солнечный день, который бесшумно скользил за окном, словно вычеркнув Дерезина из жизни.
«Как же сбежать? – удивился он собственной беспечности. – Ты же соглашение подписал. Тебе деньги платят. А если они оштрафуют потом? Или траст понизят? И Эзра наверняка вернулся».