– Хорошо, еще несколько минут, и я спущусь. А научная бригада?
– Для ночных выездов никого нет, ведь сейчас август, и город пустой. Мы собрали, кого могли, в распоряжение командира летучей бригады. Как только закончит обычный объезд территории, приедет Рельеви. Естественно, я уже предупредил охранника.
Сабина хмыкнула. Это дело внесет некоторое легкое замедление в ее планы, но ради убийства-самоубийства она была согласна. Там неподалеку есть прекрасная сицилийская кондитерская, и можно будет подождать их там, а Джимонди закажет ей капучино и слоеную трубочку с начинкой, ибо он, ко всем его добродетелям, еще и джентльмен.
– Отлично. Как ваше имя?
– Старший инспектор Гарбин, доктор.
– Спасибо, Гарбин, вы мне очень помогли.
– Не за что, доктор, это мой служебный долг.
– Да, вот еще что…
– Слушаю вас.
– Кто начальник дежурной смены?
– Заместитель прокурора Роберто Плачидо, доктор.
– Ах да, я его знаю. Его предупредили?
– Нет, конечно. Вы сами ему доложите, когда выясните все детали.
– Отлично. Спасибо.
Сабина снова улыбнулась. Потом быстро почистила зубы, умылась и оделась в то, что еще с вечера оставалось брошенным на стул. Тонкий штрих карандаша и туши, легкий мазок фиолетовой помады – и минут через пять, может, чуть больше, она уже садилась в «Фиат Пунто» комиссариата, который поджидал ее на улице.
По дороге с ней связался Джимонди, как всегда, точный и пунктуальный. Впереди замаячили огни мобильного отряда, «Скорой помощи» и медицинской службы. Зевак, к счастью, было пока немного.
Выходя из машины, Сабина с трудом сдержала очередную улыбку, которая явно была бы ни к селу ни к городу. Теперь у нее имелась прекрасная возможность позвонить своему Роберто и заставить его спрыгнуть с кровати. Она дождаться не могла этого момента. Конечно, его хватит инфаркт, но жена уж точно ничего заподозрить не должна. Работа есть работа.
Инспектор Джимонди поджидал свою руководительницу у входа в дом. Сабина была в полном расцвете молодости, тоненькая, подвижная, зеленоглазая, с короткими, чуть волнистыми черными волосами. Движения ее были лишены суетливости, но морщинки вокруг глаз на выразительном тонком лице говорили о том, что она очень любит улыбаться и ей не терпится обзавестись новыми, такими же веселыми морщинками. Инспектор приветствовал ее дружески, но с некоторой долей снисходительности. Его дочь была немногим младше Сабины, и ему хватило одного взгляда, чтобы определить, что у начальницы, всегда такой безупречно аккуратной, не было времени собраться как следует. Но ситуация была под контролем, и небольшое опоздание не могло нанести делу никакого вреда. Между начальницей и подчиненным установились прекрасные отношения, и базировались они на профессиональном уважении, некоторой отстраненности и (почему бы и нет?) взаимной симпатии. Сабина ответила на приветствие и слегка сжала руку инспектора, в благодарность за то, что он выбросил сигарету, перед тем как подойти к ней. Ей пришлось на несколько секунд задержать дыхание, потому что она не выносила табачного запаха, а Джимонди был из тех, от кого несло как от пепельницы, даже на расстоянии. Впрочем, должен же он иметь хоть какой-то изъян: кристально честный специалист, ориентир для всего комиссариата и, по-видимому, несколько лет и несколько килограммов тому назад – мужчина «полный отпад»…