После трехчасового путешествия Михаила спустили на трассе возле развилки и проселочной дороги на свою деревню, до которой ему следовало пройти пешком пару километров в надежде, что его подбросит туда, до своего дома, некая попутная машина. А маршрутное такси, в котором сидели всего лишь несколько молодых людей, не отрывающих всю дорогу своих взглядов от экранов мобильных и пара людей зрелого возраста, не перестающих разговаривать между собой и с водителем на бытовые темы и о политике, продолжило свой путь дальше, в западном направлении страны.
За все это время Михаил успел отрывками едва утолить свою бессонницу и, выпрямившись во весь рост и сделав глубокий вдох и выдох, приветственными словами и с обновленной энергией двинулся в сторону своей деревни и своего дома.
По дороге ему пришлось один раз сделать небольшой привал возле родника и с сожалением пробормотал про себя, – опять, значит, проблему водоснабжения в нашей деревне решить не удалось.
А сколько раз объявляли тендеры на его благоустройство, сколько денег бюджетных было потрачено, а воз, как говорится, и ныне там.
А помнится ведь в былые, хорошие времена, такая вкусная холодная вода лилась из этого родника, что даже некоторые рейсовые машины сворачивали сюда с трассы попить нашей родниковой воды самим и туристам дать попробовать тоже.
– Эх, ну, как говорится, чему быть, тому не миновать, – с этими словами путник приподнялся с места и отправился штурмовать остаток своего пути до своего дома.
– Сынок, доченька, – позвал путник своих детей, не успев еще толком зайти во двор своего приусадебного участка.
– Папа, мой папа приехал, – сотрясли небо, радостные выкрики восьмилетнего сына, рванувшегося что было сил навстречу своему отцу.
Путник едва успел опустить на землю обе сумки, которые держал в руках, как сын буквально вскочил в его объятия и сильно прижавшись к его груди, стал целовать его в обе щеки.
Сразу же, как только сын путника оказался на его руках, то груз, набранный в течение нелегкой рабочей недели и бессонных ночей, свалился с его плеч и груди.
Чуть позже, к отцу подбежала и его тринадцатилетняя дочь, для объятий с которой путнику пришлось опуститься на колени.
Объятия с ней позволили словно обрести невесомость и, расцеловав ее, поспешил поинтересоваться ее успехами на учебном поприще.