Затем он повторил этот свой эксперимент еще не раз.
– Хватит баловаться, – скомандовала бабушка, – ну ка оба вниз, за уроки.
Внучка и внук нехотя последовали за строгим голосом бабушки, а Михаил и Мака отправилась осматривать территорию своего приусадебного участка.
Осмотрели за домом виноградную аллею, затем фруктовые деревья. В вольерах для уток и кур собрали три куриных и два утиных яйца и довольные «уловом» возвращались в дом.
– Видишь какой у нас сын интересный растет? – спросила вдруг Мака.
– Смышленый такой парнишка и любознательный, – согласился отец, – все любит проверять и экспериментировать.
– А помнишь, что говорили нам врачи в роддоме? Что ребенок не будет иметь память, и что не сможет учиться, узнавать людей…
– Хорошо, Мака, прекрати, пожалуйста, напоминать мне все время о моей ошибке, – попросил Михаил.
– Надо же ведь, а, подумаешь, у ребенка оказалась одна лишняя хромосома, тринадцатая, и сколько шума подняли, что ни наговорили нам.
– Да, ты оказалась права, спасибо тебе, что не послушалась меня и врачей, и мы не оставили нашего сына тогда, в роддоме. Скольких радостей бы лишили тогда себя.
– И потом, какой бы мы дали ответ богу в свое время? Он, между прочим, преуспевает и в арифметике, вот единственное, если бы мы нашли бы для него еще хорошего логопеда, чтобы он немного бы поработал с ним, было бы не плохо.
– Да, Мака, знаю, вот как поедем в город, в первую очередь, займемся этим вопросом.
Спустя немного времени муж с женой стояли на веранде мансарды дома и в бинокль высматривали дали горизонта близлежащей местности.
– По-моему, все без изменения, Мака, и тебе так кажется? – произнес Михаил, опуская руку с домашним биноклем охотника.
– Ничего и не кажется, ползучая аннексия продолжается, на прошлой неделе еще двоих задержали и увезли туда, якобы за нарушение границы, а потом, после долгих переговоров за выкуп только возвращают их обратно, и это в лучшем случае.
– М-да, печально, конечно же, наломали дров на свою голову. Все равно до нас им далеко.
– Дай бог, но все возможно в нашей жизни, разве не знаешь?
– Еще один нами потерянный рай. Чего мы хотели еще, кормили, поили, защищали.
– Хорошо, ну Миша, сколько можно нам с тобой спорить об одном и том же. Сколько еще могла продолжаться такая однообразная и серая жизнь, – возражала Мака, осматривая внимательно в бинокле дали горизонта.