У меня появился брат. Хоть мы и ждали его долго-долго, случилось это всё достаточно неожиданно. Днём мы отвели маму в больницу, чтобы посмотреть, как она сказала, что у малыша всё в порядке, а на следующий день мне сказали, что он родился.
– Это твой брат Даниель, – сказал папа, показывая на белый сверток с тёмными волосами, торчащими сверху. – Люби его и защищай.
Какой маленький! Конечно, я буду его защищать! И кормить его буду, и играть в машинки, и на ручках держать. «Дайте-ка мне его подержать», – я протягиваю руки. Мама с папой переглядываются.
– Сашенька, он ещё очень маленький, устал. Пусть он в люльке поспит, – говорит мама.
Брат, однако, спать не собирается. Конечно, чего спать, когда тут столько всего интересного!
– Вот, мы тебе подарок принесли! Мишку мягкого. Не надо? Чего ты ревёшь? Мишка не понравился? Тогда я его себе заберу. Может быть, ты есть хочешь? Возьми мою булочку, – Даниель обрадовался и сразу перестал кричать, но бабушка булочку у него забрала и мне сказала больше такого не делать. Как же не делать? Пусть мой брат без еды погибает?! Дайте ему хотя бы попить!
Беру со стола стакан воды и несу Даниелю. Папа останавливает меня на полпути:
– Сашенька, он пока не может пить из стакана.
– Ну, тогда из бутылочки, – несу ему свою бутылочку с водой.
Но и её у меня отбирают!
– Тогда можно я хотя бы его поцелую?
– Целовать можно! – мама улыбается.
Держись, брат, сейчас я тебя спасу! Набираю в рот воды, чтобы заодно напоить брата, но он не подыграл. Я был разоблачен и на день отстранен от поцелуев.
На следующий день и того хуже – меня повели в садик. Как я могу защищать брата, если я в садике? Я, конечно, устроил скандал. Кричал им вдогонку: «Что с Даниелем без меня будет?! Кто его будет защищать?». Никакого толку. Долго я стоял у двери. Думал сбежать, но, по-моему, они воспитателей предупредили. Еле дождался обеда. Папа меня забрал – без Даниеля, по пути домой молчит, зевает. Про брата ни словом не обмолвился. Я забеспокоился: что-то тут не так. По лестнице на четвертый этаж просто взлетел. Папа очень удивился: обычно я прошу, чтобы меня на ручках занесли. Чему тут удивляться, если брат в опасности?