Ее первым побуждением было броситься к ним и обнять. Савин даже сделала один шаг, но вовремя сдержалась.
– Никому в этом доме так не рады, – с чувством сказала она, и это было правдой.
Гарун склонил голову.
– Мы тоже рады снова быть вместе с вами.
– И видеть, как благословило вас небо! – Рабик наклонился над кроваткой Гарода, чмокая губами, потом перевел сияющий взгляд на Арди. – Благословило вдвойне!
– Простите, что нас так долго не было. После битвы мы пытались вас найти…
– Это я должна просить у вас прощения, – перебила Савин. – Вы приехали в Союз, чтобы избежать творящегося на Юге безумия, и вот, поглядите! – Она вытерла запястьем внезапно навернувшиеся слезы. – У нас тут своего навалом…
Когда Савин была моложе, она прожила, наверное, лет десять, не пролив ни единой слезинки. Теперь же не проходило и часа, чтобы ее глаза не оказались на мокром месте.
– Я не могу выразить, что это значит для меня… иметь рядом с собой друзей, которым я могу доверять. Иметь…
Дверной звонок внизу опять загремел, и Савин снова ощутила тот же прилив паники. Конечно же, беспокоиться не о чем; Зури уже скользнула на лестницу, чтобы ответить. Однако Савин пришлось приложить усилие, чтобы отлепить пальцы от горла.
– Говорят, что Бог ставит каждого туда, где его место, – тихо произнес Гарун.
– Ты в это веришь?
В ее голосе звучали жадные нотки: не имея собственной веры, Савин желала, по крайней мере, поверить в чью-то еще.
– Прежде я считал свою веру непоколебимой. Когда я был солдатом… – Гарун едва заметно поморщился, словно от неприятного вкуса. – Я делал разные вещи во имя Бога и никогда не сомневался. Вещи… о которых впоследствии весьма сожалел.
– У нас у всех есть свои сожаления, – пробормотала Савин.
По крайней мере, Гарун мог винить Бога в своих ошибках. Она могла винить только саму себя.
– Вера время от времени должна подвергаться потрясениям, иначе она становится жесткой. Становится оправданием для любой мерзости. Я пришел к мнению, что у праведного человека… сомнения есть всегда.
Рабик обеими ладонями взял руку Савин и улыбнулся ей. У него была такая открытая, честная, восхитительная улыбка!
– Мы должны верить друг в друга, – просто сказал он.
И этого было достаточно, чтобы она тоже улыбнулась.
– К вам гражданин Корт, – объявила Зури от двери.
– Корт? – Имя всплыло в памяти из глубокого прошлого, словно ей объявили о визите великого Иувина. Савин беспорядочно потыкала пальцами в свой парик, пытаясь собрать обрывки былой самоуверенности. Братья Зури выскользнули из комнаты. – Хорошо, пусть войдет… наверное.