Протягиваю жене ладонь.
- Так
ничего не потеряно и я все предусмотрел. Из окон второго этажа
библиотеки видна Красная площадь и сам фейерверк. Всего лишь
несколько ступенек по лестнице вверх. Пойдем, любовь моя, я покажу
тебе праздник по случаю нашей славной победы.

Москва в дни коронации

КРЫМ. ЯЛТА. ЛИВАДИЙСКИЙ ДВОРЕЦ. 29 августа (11
сентября) 1917 года.
-
Твой брат – опасный сумасшедший!
Николай промолчал, продолжая толкать пред собой
инвалидную коляску. Аликс же привычно распалялась, причем с каждой
минутой все больше и больше.
- Ты
посмотри, во что он превратил нашу благословенную Россию! Просто
никаких сил нет вот это видеть!
Великий Князь окинул взглядом идеально подстриженные
кусты и деревья парка, но счел за лучшее промолчать, прекрасно
понимая, что сказано это было вовсе не о прекрасной природе
Ливадии.
- Все
то, что ты десятилетиями пестовал, все, что досталось тебе от
предков, все пошло прахом! Он опошлил само понятие дворянства!
«Служение!» «Освобождение!» А этот его, прости Господи, «Манифест о
земле»? Это же ужас. Ужас! А флаги эти мерзкие! Это же надо –
объявить в России красный флаг, словно то мятежное отрепье
победило! Чернь при власти! Немыслимо!
Бывший Самодержец вновь не стал что-то говорить.
Такие сцены уже стали рутиной, и Великий Князь не считал
необходимым еще один, совсем уж бессмысленный раз, обсуждать с ней
происходящее. Тем более что он прекрасно себе представлял все те
аргументы, которые она выплеснет ему на голову при первой же
попытке возразить. Собственно, а во имя чего нарываться на глупый
спор? Тем более с женой? Что это изменит-то?
Аликс
меж тем привычно заводилась все больше и больше, накручивая себя
все новыми аргументами и доводами.
- Он
оттолкнул от себя, просто-таки, всех достойных людей! Всех, на ком
держалась Россия! А эта его выскочка итальянская! Что она возомнила
о себе! Какая из нее Императрица?!! Ей куклами играть нужно, а не
государством! Куклами!!! «Благословенная Мария!!!» Даже я такого не
могла себе вообразить!!!
Она
сорвалась на крик, и Николай устало заметил:
-
Тише. В здешнем парке даже деревья имеют уши.
Но
Ники лишь раззадорил жену своим замечанием.