Обобщив полученную от Марины информацию, я пришел к выводу о том, что профессия заочно представленного мне Давида состоит в доставлении плотских утех богатым женщинам. Мне подумалось тогда, что в качестве персонажа он вряд ли мне будет интересен. Как показали дальнейшие события, я сильно ошибался.
Примерно через год город сотрясли события, трагические, в какой-то мере забавные и уж точно вызывавшие любопытство. Драму обсуждали все: таксисты, торговцы с Привоза, пенсионеры, аптекари, менеджеры среднего звена, портовые работники, трамвайные кондукторы, а возможно, и какие-нибудь тайные эквилибристы, если конечно такая профессия существует. И эпицентром всего этого людского вихря стал Додик.
И вот теперь он стоит передо мной на Соборке, всем своим видом олицетворяя одиночество. Я решился. Я подошел к нему, кивнул как старому доброму знакомому. Мы перекинулись парой ничего не значащих фраз о предстоящем гамбите, потом разговорились о ненастной погоде. Эта тема прямо и логично выводила на предложение где-то посидеть, поступившее, разумеется, от меня. Додик его поддержал, и мы направились на Тираспольскую, в подвальчик с заманчивой полукруглой вывеской «Таировские вина». Наливали там и коньяк.
Там я и узнал предысторию драмы, разыгравшейся несколько лет назад, что называется, из первых уст.
Следует отметить, что Додик не сразу рассказал мне все. На это ему просто не хватило бы короткого времени – мы просидели в подвальчике всего-то часика три. Начал он вовсе не с того, что интересовало меня, да и всю любопытствующую публику. Он вообще сперва говорил как-то неохотно и как бы между делом.
Потом, во время наших следующих встреч, он разошелся. Речь Додика приобретала все большую самобытность, пестрела блистательными шутками и красочными метафорами, в общем, становилась все ярче и артистичней. Кстати, любителей так называемого «одесского акцента» возможно, ждет разочарование. Как коренной горожанин в четвертом поколении, Додик говорил на правильном русском языке, лишь иногда вставляя наши специфические слова и обороты.
Этот рассказ предлагается вниманию читателя почти без купюр. Теперь можно. Почти все участники событий ушли из жизни. А для тех, кто по-прежнему топчет нашу грешную землю, я специально оговариваю, что все здесь написанное – чистой воды выдумка. Все совпадения случайны. Правды здесь нет. Никаких претензий автор не принимает. Как говорят у нас в Одессе – за что купил, за то и продаю.