– Назови республики СССР! – командует замполит.
Сережка долго молчит, тужиться, то и гляди, пукнет, а потом как брякнет:
– Волгоградская народная республика, столица – город Украина!
Хоть бы прикидывался, да нет – дурак натуральный. В истопники его, на дальнюю «точку», в Казахстан!
Наш ротный, капитан Антропов, лекции читал мастерски. Любо-дорого послушать. Вот, например, вступление:
– Кто вы есть? Вы есть черви в говне! Кто есть я? Я есть красная лампочка, излучающая свет знаний! И вы, б…, тянитесь к свету, внимайте!
А далее делал удивленное лицо и спрашивал:
– А х… вы не конспектируете?
Ротный на службе редко появлялся – то по бабам, то в запое. Зато старшина Смолин отирался в казарме круглые сутки. Неплохой он, в принципе, был мужик. Но, видимо, все старшины одинаковы, им бы ротой полотеров командовать, а не боевой единицей. (Тут я внесу ясность: в роте были как бы два старшины – официальный, прапорщик, и старший сержант, из срочников, он обязанности в отсутствии прапорщика выполнял. О сержанте – старшине я вначале и упоминал).
Забросить бы Смолина в страну загнивающего капитализма, он бы с безработицей враз покончил. Встанет посреди казармы, вертит, как ворон, головой, жертвы ищет. Кто от занятий сачканул, мимо Смолина не прошмыгнет. Мы воздушную границу Родины стережем, старшина – нас:
– Поди-ка сюда, голубчик, возьми-ка тряпочку!
Суббота для прапорщика – самый главный праздник, парко-хозяйственный день, генеральная уборка. Наша казарма еще при царе построена. Стены – в метр толщиной, полы толстыми плахами выстелены, а то бы воины их давно до дыр протерли. И натяжки тут нет никакой.
Каждую субботу брали мы кордоленту – войлочную полосу, утыканную, как щетка, железными шипами, и скоблили ей пол добела. Выскоблим, сметем опилки, вымоем пол с мылом (если мыло есть), покрасим красителем, который на воде разводился. За полчаса пол высохнет, давай его мастикой натирать. Катаем по казарме обитую шинельным сукном железнодорожную шпалу (эту шпалу почему-то называли «Понедельник», впрочем, в каждой роте это орудие наведения лоска имело свое имя), а по радио музыка звучит, группа Стаса Намина сладенько так напевает:
– Как прекрасен этот мир, посмо-три-иииии!
Как я тогда эту песню ненавидел!
Пол, как в Кремле блестит, радует глаз. Наш глаз, но не старшинский.