Макс: «Ты же знаешь, что с Мо у нас были совершенно другие отношения»
Сара: «Тогда кто она? Я ее знаю? Ты знакомил меня с ней?»
Макс: «С чего вдруг ты решила устроить мне такой допрос?»
Сара: «Это не допрос. Я знаю десятки твоих женщин и не знаю одну, которая пробудила в тебе чувства?! Как такое вообще возможно? Можешь мне объяснить»
Макс: «Как можно объяснить то, чего ты не видишь и не понимаешь?»
Сара: «В каком это смысле не понимаю? Я много что понимаю»
Макс: «Сара, у меня встреча, давай в другой раз поговорим»
Сара: «Вот ты зануда. И мы не закончили!»
Макс: «Я тебя обожаю, красотка»
Сара: «Бесишь! На самом интересном месте ты сбегаешь на свою очередную встречу. Это не справедливо»
Макс: «Жизнь вообще не справедлива. Тебе ли этого не знать…»
Макс: «Обнял тебя. И не грусти. И не дуйся, а то лопнуть можешь,)) а ты мне еще нужна))»
За 32 дня до…
Даже самые умные и великие люди могут не замечать очевидных вещей.
Легкая грусть, маленькая тоска, сумбурное эмоциональное состояние и полная хаотичность в душе. И почему она всегда начинает дорожить теми, кто уделяет ей только вежливое внимание, и медленно открывает душу? Почему она не умеет любить, а только – дорожить и сопереживать?
Совершает необдуманные поступки и нисколько о том не жалеет. Смеется искренне и от души, но порой, закрывает тем самым пелену слез на глазах.
Никос говорит, что никогда ее не забудет, что она не такая как все, что-то еще говорит, а она уже прыгает со ста шестидесятиметровой высоты с тарзанки в Коринфский залив. И возвращаясь, читает в его глазах все, что он думает о ней, неповторимой женщине из другой жизни. Но самое главное, что он не сможет ее забыть, никогда, даже если очень сильно захочет. Могут пройти годы, и ее образ и голос сотрутся из его памяти, но он все же будет помнить о том, что когда-то в его жизни возникла смешная, совершенно сумасшедшая девчонка.
Когда-нибудь он снова захочет ее увидеть. И скорее всего даже увидит, но не так скоро, как ему этого хотелось бы… как хотелось бы…
Но сейчас, он хочет знать о ней все. Все, что только возможно и даже больше, но понимает, что знать о ней все просто невозможно. Лишь только то, что она сама захочет рассказать, если, конечно, в очередной раз очень мягко не уйдет от ответа, что она делает, конечно же, чаще всего.