– Так мы будем разговаривать? – спрашиваю я.
Его руки расслабленно лежат на руле, большими пальцами он выбивает какую-то мелодию.
– Поговорим у тебя. Ладно?
Кивок.
Мы приезжаем ко мне домой, и я так нервничаю, что едва могу усидеть на месте. Каким-то образом мне удается опуститься на диван рядом с Оуэном и не ерзать. Он делает глубокий вдох и встречается со мной взглядом. Я понятия не имею, как ему удается выглядеть таким спокойным и расслабленным, тогда как мое сердце бухает в ребрах, стучит с неимоверной скоростью. Его большие ладони лежат на коленях, и он выглядит абсолютно спокойным.
– Я подумал о твоем предложении. О том, чтобы помочь тебе.
Киваю, ожидая продолжения.
– Прежде всего, мы должны снова обговорить случившееся с тобой, – говорит он, и когда я дергаюсь, поднимает ладонь. – Не во всех деталях, не все. Мне просто… нужно знать, от чего отталкиваться.
– Понимаю. Ты хочешь понять, во что ввязываешься.
Он качает головой.
– Нет. Я должен понять, как тебе помочь.
Оу. Точно.
– Звучит разумно, – тихо отвечаю я.
Нелегко рассказывать ему, как меня пытались изнасиловать в колледже, что это случилось, когда я возвращалась в общежитие из библиотеки. Я забыла о времени, готовясь к своим выпускным экзаменам по коммуникации, и было уже далеко за десять, когда я начала эту пятнадцатиминутную прогулку по кампусу.
Оуэн внимательно слушает, его глаза гневно сверкают, когда я рассказываю подробности той ночи, которые так глубоко засели у меня в мозгу, что я боюсь, мне от них уже не избавиться. Как нападавший толкнул меня на цементную дорожку за домом. Как он стянул с меня легинсы и зажал мне рот рукой. Болезненное чувство беспомощности, с ревом возвращающееся всякий раз, когда я думаю о том, что мужчина будет меня раздевать. Незнакомец, пришедший мне на помощь прежде, чем все зашло слишком далеко.
Я говорю спокойно, лишь иногда голос срывается. Говорю бесстрастно, будто это – просто события прошлого, а не то, что стало частью меня. Хотела бы я, чтобы так оно и было. Но Оуэн смотрит на меня не с жалостью, а с удивлением, словно я – самое поразительное существо, которое ему встречалось.
Я не рассказываю ему о том ужасном годе, который последовал за этим. Когда, вопреки слезным мольбам родителей, я осталась в кампусе. Или как я корчила из себя храбрую, но боялась собственной тени. Или как рыдала до изнеможения, не в силах заснуть по ночам. Я не рассказываю об аресте и суде, потому что Оуэн знает – этот парень получил предупреждение и провел в камере меньше двух суток.