Меня всегда восхищали изобретательные, креативные люди, особенно если их креативность не могла серьёзно повредить состоянию моего кошелька. Конечно, на пике своей изобретательности иные люди могут замечать у вещей свойства, которыми те не должны были бы обладать по определению. На моих глазах самая обыкновенная мазь вдруг стала обладать свойствами, которые, попади она в приличную психиатрическую клинику, вызвала бы состояние шока у пациентов и обязательно была бы обозвана чудом. Я начинаю издалёка, а история очень простая. Один мой собутыльник, которого недолгая позвала уехать в Америку, то ли к качестве рекламы, то ли из своего чрезмерного ко мне уважения, тут уж я затрудняюсь сказать, в подарок на Пасху прислал мне несколько тюбиков пасты для окраски волос. Этот иксклюзивный товар он стал изготовлять незадолго до этого, как я полагаю, для продажи. В Америке невозможно прожить, если ты не способен что-либо продать, и если у тебя в руках нет того, что ты можешь продать, грош тебе цена! Поэтому, если у человека в АМерике нечего продавать, то как правило там он продаёткитовый спермацет или свою почку. Бороды у меня никогда отродясь не водилось, и вот, повертев тюбики в руках, и видя их беспросветную бесполезность, я сказал слуге убрать их подальше с глаз долой, в кладовку. Вместо этого рассеянный слуга бросил их на подоконник на солнечной стороне дома и забыл об их существовании.
Не прошло и нескольких месяцев, как мне пришлось закатиться в эту самую кладовую за какой-то надобностью, по-моему я там искал свою запасную мраморную челюсть, и что я там вижу? А вижу я там вот что! Оставленные на подоконнике тюбики с кремом совсем расклеились и под влиянием солнечного жара расползлись по помещению, так, что уже и пройти почти невозможно – жира скопилось на полу не менее, чем по колено. Ради чистой любознательности я зачерпнул пальцем этой жирной жижи и чиркнул у себя под носом. Утром я оказался у зеркала и обомлел: под носом, там, где я провёл жирным пальцем, за ночь отрос пышный, рыжий, настоящий гусарский ус.
В то время я был записным шутником, и решил поприкалываться над моим цирюльником, которого вызывал для бритья через сутки. Я дождался, когда он кончил брить меня, и на секунду выскочил в соседнюю комнату и там шустро обработал подбородок чудесным зельем моего амриканского дружка. Действие снадобья было прочти мгновенным. Ужке когда я показывался в дверях, дружная щенина украшала мою физиономию. Я показал цирюльнику на уже выбритые места, и сделал ему выговор за скверную работу. Брови брадобрея от изумления подскочили до потолка и он принялся снова брить меня. Но, я признаю, мои шутки бывают очень жестоки. Семнадцать раз я выходил из комнаты и ваозвращался при пышной бороде, и семнадцать раз пополоумевший священник принимался за бритьё. Я наблюдал за цирюльником – мало того, что у него памороки зашли за разум, так ещё полностью затупились все его бритвы, и от усталости он едва мог двигать членами. Это была воистинук незабываемая, божественно утончённая забава, и мне очень жаль, что в результате этих смазываний я использовал весь запас кармической мази, теперь у меня не осталось ни капли. Только теперь до меня дошло, как здорово можно было бы снова над кем-нибукдь позабавиться! Как я хохотал после над вздыбленными бровями брадобрея! Мне сразу же пришла в голову идея намазать американской помадой моего маленького доброго пони, и он мгновенно оброс курчавыми, длиннющими лохмами, более похожий на какого-нибудь светского пуделя, чем на приличную, уважающую себя лошадь, и прохожжие наполовину шарахались от меня, наполовину ржали, видя, как за мной бегает какой-то гигантский пудель, который вместо того, чтобы лаять, только ржёт понапрасну. Это было бы слишком смешно, если бы не создавало проблем моему кучеру. Так как он постоянно якшался с моим пони, и слишком часто гладил его бока, ладони его покрылись густой, курчавой растительностью, а едва он прикоснулся случайно к своей щеке, как на ней тоже выросло нечто подобное лиьему хвосту, после чего конюх не выдержал, уволился и стал показывать себя на городски х ярмарках за деньги, причём, как утверждают многие, заработал на этом неслыханное состояние и в конце концов получил дворянство и наследуемую пенсию.