И железная дама действительно этого боялась. Она снова и снова боролась с насморком без использования современной медицины, представляя, что если она закапает хотя бы одну малюсенькую капельку раствора, то сопли польются по ее подбородку, и она заметит их только в тот момент, когда они уже начнут капать на ее дорогой стол руководителя.
Другая женщина панически боялась потолстеть, как следствие, она боялась еды. Серьезно, еда ее пугала. Дома у нее продукты отсутствовали совершенно, и стоило ей, еде, появиться, как женщина начинала с ней разговаривать. Представляете? А ведь у этого человека есть семья и приличная должность. Мы с ней давно знакомы и, прежде чем заявиться ко мне в гости, она устраивала допрос: что у меня имеется в наличии из продуктов. И если у меня ничего вкусненького, по ее мнению, не оказывалось, она смело бежала в гости.
Ну, видимо, страх страхом, а есть охота, вот и заранее пыталась себя оградить от вкусной еды, дабы не сорваться и потом не мучить себя тем, что это все в ней, внутри нее. О… ужас.
Надо отметить, что абсолютно во всех других областях ее жизни, а также во время общения с ней – это нормальный адекватный человек. Вы никогда не догадаетесь, что происходит у нее в голове, если она сама не откроется вам. А она не откроется, потому что этот страх – святое из святых, это ее все. Вся ее жизнь строится вокруг этой боязни, каждый следующий шаг просчитывается только с учетом ее особенного отношения к пище. Эта странность, назовем ее так, полностью подчинила эту бедную женщину себе.
Далее. Мужчина. Высокий, крепкий, лет 40. Буквально дрожал, когда его стригли в салоне. Каждый поход к парикмахеру представлял собой маленькую войну, с тщательной подготовкой, с продуманными путями отступления и кучей успокоительных препаратов, чтобы не сбежать при одном виде кресла.
Как-то раз он готовился неделю, чтобы наконец-то подстричься. И вот на восьмой день он решился. Удивляясь сам себе, он с огромным удовольствием сидел в кресле, смотрел новости по старенькому телевизору. Парикмахер мило напевал себе веселую мелодию, как неожиданно гостю стало плохо. Он даже не смог толком прислушаться к своему телу: что конкретно его беспокоило, ведь мозг перевел все внимание на себя. Мысли о «страшном» бились в его голове, и казалось, они сейчас разобьют висок вдребезги.