– Уезжаю, детки. Поеду к своим в Краснодар. Этот дом теперь ваш.
На Андрея она тогда написала дарственную. Надя смотрела на подготовку документов, на упакованные в коробки вещи и долго не могла поверить, что старуха в самом деле уезжает. Надя никогда не обижала её, относилась с должным почтением, справлялась о здоровье, но и слова не сказала за всё продолжительное время, пока родственница собиралась в путь. Очень могло быть, что бабушка этого слова ждала, притом именно от Нади, – но, не дождавшись, уехала.
Свои родители у Нади были далеко и видели внуков только летом, да и то не каждый год. У институтской подруги, с которой в юности были не разлей вода, просить помощи было, конечно, неловко: там своя семья, свои проблемы.
* * *
А помощи Наде хотелось. В первую неделю после отъезда Андрея она даже наслаждалась свободой: не нужно было никому гладить рубашки (детям покупали немнущиеся водолазки и трикотажные кофты), на ужин отпадала необходимость жарить котлеты или, хуже того, чистить нелюбимую Надеждой рыбу. Но уже к концу второй недели Надя была готова и на котлеты, и на рыбу, и на рубашки, и Бог знает ещё на что, лишь бы только Андрей был рядом. Утром приходилось будить детей, которые никак не желали вставать сразу, а, вставая, таскались по квартире как сонные мухи, доводя Надю до крика. В обед Ксюша возвращалась сама, благо школа была совсем рядом, но за уроки ни она, ни Сашка не садились, пока Надя не приходила с работы. Ксюше, правда, задавали всего ничего: заштриховать картинку, посчитать элементарные примеры, написать ряды крючочков и буковок в прописи. Но и с этими пустяковыми заданиями она справлялась, мягко говоря, не блестяще. Крючочки и буквы то вырастали в два раза выше печатных образцов, то падали набок; картинки раскрашивались неаккуратно; примеры решались с ошибками. Но больше всего Надю расстраивало то, что Ксюша была абсолютно равнодушна к стихам. Несколько раз ей задавали прочитать стихотворения и ответить на несколько вопросов в учебнике.
– Какие чувства вы испытываете при чтении этого стихотворения? – читала в книге Надя, испытующе поглядывая на дочку.
– Ску-ку, – отвечала Ксюша.
Надя стала убеждать себя, что это временно, однако отлично помнила, что сама в этом же возрасте не только читала, но и знала наизусть стихи Благининой, Барто, Маршака и даже рисовала к ним иллюстрации.