ИЛИ
ИЗБАВЛЕНИЕ ОТ ПРИВЯЗАННОСТЕЙ
И вот, наступил этот проклятый 1920 год. В станице была перестрелка: то ли красные хотели выбить белых, то ли наоборот. Свистели пули, хлопали винтовки, стучал пулемёт.
Мы лежали на полу в нашей саманной хате, а коровы стояли в хлеву, некормленные и уже два дня недоенные. И мама хотела выскочить, пробраться в хлев чтобы подоить корову, а папа строго настрого запретил ей:
– Ты что?! Шальная пуля убьёт!
Две недели была стрельба, две недели мы лежали на полу, а мама с папой ползком пробирались доить корову по ночам.
Говорили, что пришли белые и хотят выбить красных. А красные написали на флаге «Вся власть советам» и засели в школе. Крепко засели, и всё сыпали из пулемёта, палили во все стороны.
А тут объявились ещё какие-то бандиты. Вот, белые бьют и бандитов, и красных, красные – белых и бандитов, бандиты – лупят и в красных, и в белых!
Долго ли коротко ли – прибыл на вокзал железный бронепоезд с пушкой и начал бить по всем без разбору. Вокзал -то был в семи километрах от станицы, и снаряды летали прямо через наш двор. Все соседи набились к нам в хату, потому что папа построил её с толстыми стенами, пули их не пробивали. А я ревела от страха:
– Мамашенька, я боюсь!
А потом, стало так страшно, что я уже просила у мамашеньки умереть. Завернулась я в одеяло и стояла на улице, у стены и не заходила в хату.
Две недели длилась эта пальба и вот, когда бандиты поняли, что им конец, стали они рыскать по дворам и отбирать лошадей с повозками. А кто-то из добрых соседей, из тех, что прятались в нашей избе от обстрела, сказал бандитам про нашу лошадь и про фургон, на котором папа хотел объехать с нами весь свет.
И вот, ворвались к нам на двор двое бандитов, во френчах, в галифе, все увешанные оружием с головы до ног.
– Где хозяин?! Где лошади?!
Мы с мамашенькой выбежали во двор. Мамашенька маленького Ваню на руках держит.