– Помню, – сказала тетя Шура, не отвлекаясь от картинки на деревянной дощечке. – Пришел Артурчик домой, щеки мокрые, нос в соплях. А ему уже лет девять было, не привыкла я видеть его в слезах. Что такое, подрался? А он говорит: я лучше умру, чем буду есть собак. Что??? Оказалось, что ему кто-то из старичков во дворе рассказал, что вот будет зима, будет голод, и придется есть кошек и собак… Я думала пойти, сказать им пару теплых слов, зачем ребенка напугали, да передумала. Блокадники, блин-компот, чего с них возьмешь. Пообещала, что ни за что не будем есть собак, успокоился.
– Моя героиня, Света, еще была маловата, чтобы понимать сложность положения. Время от времени ей перепадала какая-нибудь вкусняшка, и ладно. У малышни свои маленькие радости… А потом появились вещевые рынки и ларьки около метро – а в них „Сникерсы“… По случаю праздника родители могли купить „Сникерс“ или „Баунти“…
– Райское наслаждение!
Я рассмеялась на Тетьшурину реакцию.
– Да, еще и „Твикс“ – сладкая парочка. А вот про „Сникерс“ была реклама, я не припомню?
– Была… Но слогана я тоже не помню. Наверное, „Сникерсу“ и не надо было хорошей рекламы, он был самый вкусный. Помню, Артурчик тоже копил на „Сникерс“. И на солдатиков особенных, у которых руки и ноги сгибались.
– Да, детям проще, один супер-солдатик или пачка шипучего напитка – и ты надолго счастлив. Но до того ли было их родителям? Кто-то из них потерял работу, кто-то продолжал работать, не получая зарплату. Любая трата вроде новых зимних сапог или куртки пробивала в семейном бюджете дыру, и весь корабль кренился. И вся страна, как большой корабль, пострадавший в бурю, ходила ходуном и могла вот-вот потонуть. С этого корабля шло массовое бегство: бежали в Америку, Израиль, Германию. Кто во что горазд, точнее, у кого какой пятый пункт был в анкете. Евреям, как всегда, везло больше всех: можно было выбирать, на историческую Родину или еще куда. В посольствах Канады, Австралии стояли очереди: народ давился в очередях, чтобы получить анкеты и маленький шанс на лучшую жизнь. Светочкины родители раскопали у себя немецких предков и подали документы на переселение в Германию. С тех пор они назывались „аусзидлеры“ – это было первое немецкое слово, которое они выучили все втроем (мама, папа и дочка). Остальные слова пришлось учить стремительно: приглашение на переезд в Германию на постоянное место жительства пришло очень быстро. Времени и сил хватило только на то, чтобы распродать или раздарить домашнее барахлишко и уложить оставшиеся, самые дорогие сердцу вещички в клетчатые баулы.