– Мы с тобой вдвоём отправились в странствие, Хрюнчик, – сказал Тренк, но его голос прозвучал в ночной тишине так жутко, что лучше уж было молчать. Кроме своих шагов он слышал лишь какие-то неясные звуки в полях, ведь тогда ещё не было ни автомобилей, рокочущих на далёкой автостраде, ни самолётов, ни вообще ничего. Разве что иногда страшновато ухал филин или пищала какая-то маленькая птичка. Но в остальном вокруг было тихо, словно в склепе, и ты можешь мне поверить, Тренк радовался, что с ним был поросёнок, живая душа, хотя тот упрямился, и его приходилось тащить силой.
Да, Тренк проявил невероятную храбрость, в одиночку отправившись сквозь тьму неведомо куда. К счастью, в ту ночь хотя бы светила луна, большая и круглая, а ещё сияли мириады звёзд, иначе Тренк даже не видел бы, куда ему идти. А так у него под ногами белела пыльная дорога с глубокими колеями от тележных колёс, изрытая копытами коров и волов, которых гнали на пастбище. Поэтому Тренк всё ещё ощущал себя как дома.
Но потом дорога нырнула в лес.
Тот лес был небольшим и нестрашным, и днём Тренк с сестрёнкой иногда забирались в его чащу в поисках грибов или ягод, но ночью он казался совсем другим – очень-очень тёмным и очень-очень страшным и опасным. Не забывай, что в те времена в лесах водились волки и медведи и что они в тот день, возможно, ничего не ели, и поэтому обрадуются появлению вкусного, маленького поросёнка и не очень вкусного, костлявого крестьянского мальчишки и устроят себе пир. Да ещё где-то неподалёку бродил страшный дракон.
– Хрюнчик! – прошептал Тренк. – Хрюнчик, теперь тебе надо вести себя очень тихо!
Но тот, кто когда-нибудь гулял с поросёнком по ночному лесу, знает, что дело это непростое. Поросёнок хрюкал, повизгивал и тянул за верёвку, потому что свиньи не отличаются храбростью, а для маленького свиного пятачка в лесу полно незнакомых и опасных запахов. Поэтому поросёнок в испуге носился взад и вперёд, верёвка задевала ноги Тренка, путалась в кустах. Одним словом, поднялся такой шум, что ночные птицы даже вылетали из гнёзд.
– Хрюнчик! – прошептал Тренк. – Ты разбудишь медведей и волков, да и всех других диких зверей!
И тут он услышал нечто страшное. В кустах бузины, недалеко от дороги, что-то заворочалось, зашевелилось. Шум был таким, что Тренк понял: это не какой-нибудь небольшой зверёк вроде кролика, а довольно крупный зверь.