– Я не собираюсь тыкать пальцем, но всё же мой Вам совет – начните с себя…
– Прекрати меня бесить!!!
– Если Вы считаете себя единственной жертвой тех событий, то глубоко ошибаетесь. Многие судьбы были сломаны!
– Ещё одна речь не по существу, и я вспорю тебе брюхо, клянусь!
– Поверьте, мне без разницы, что со мной станется! Вы не знаете, что я пережила за последние полгода…
“Пусти ей кровь! Хватит это терпеть!”, – накалял обстановку злорадно звучащий внутренний голос.
Тамара, стиснув зубы, крепче сжала в руках нож, холод лезвия коего, казалось, отдавался в её трепещущем сердце, сдвинула брови на нахмурившемся лице и, посмотрев в глаза Галины, дрожащими губами прошептала:
– Я…не могу…
Лицо её вмиг растеряло всю грубость черт и вырисованную жестокость. Держаться больше не было сил. Она выронила из руки своё кухонное оружие и, упав на колени, безутешно заплакала.
Гончарова потёрла рукой ноющую шею, прокашлялась и, с тоской обведя взглядом Климову, поспешно удалилась.
“О чём я и говорил! На тебя просто противно смотреть!”, – ворчал шёпот в голове.
– Я не убийца, – сквозь рыдания произнесла Тамара.
“Тогда зачем мы вообще сюда заявились? Справиться о здоровье данной особы? Всё же тебе есть, чему поучиться у покойного мужа! У него бы хватило смелости довести дело до конца!”.
– Не мне решать, кому умереть…Галина права. Ничего не исправить. Никого не вернуть. Пора смириться с реальностью и перестать тешить себя иллюзиями…
“Иллюзия в том, что ты считаешь себя жертвой! Но это не так…выпусти своих демонов наружу! Стань охотником!”.
– Я не опущусь до такого, даже не пытайся…я навсегда покину “Тайник Лешего” и никогда больше не стану ворошить этот пчелиный улей…
“Ты совсем свихнулась? А как же месть?”.
– Я свихнулась, когда послушала тебя, хотя заведомо знала, что всё пойдёт крахом. Пора мне уже перестать воспринимать всерьёз твои навязчивые идеи…
“Одумайся! Гончарова была у тебя в руках! И ты так просто отпустила её…”.
– Кого? Здесь, вроде, никого нет, – с улыбкой сказала Климова и, поднявшись на ноги, направилась к выходу с территории.
9
Реджинальд, на пару с Ткачёвым ожидая Матвея, осторожно спускающегося со склона, стянул с рук перчатки, достал из кармана комбинезона пачку “Оптимы”, сунул в неё два пальца и к своему удивлению не обнаружил ни одной сигареты внутри. Тогда он швырнул упаковку от табачных изделий между рельсов на деревянные шпалы железной дороги, которые, как и всё вокруг, присыпало снегом, и нервно крикнул: