Ни капли раскаяния не было заметно на
их наглых лицах. Взывать к совести казалось совершенно
бесполезным.
– Убираете за собой, – непримиримо
потребовала я. – И больше чтобы никогда не трогали мои подарки. Не
вы дарили – не вам портить.
Дитер невозмутимо пожал плечами,
артистично щелкнул пальцами для пущего эффекта – и вместо корзины
со склизкими растительными ошметками осталась весьма приличная
кучка пепла, которую парни старательно сгребли в несколько приемов
на выданный лист бумаги и выбросили за окно. Я с грустью посмотрела
вслед развеивающейся пыли, оставшейся от роз, и подумала, что лучше
бы попросила занести цветы в комнату. Теперь буду знать, что съесть
– это не все, что могут сделать скучающие парни с чужими
вещами.
– А ведь Эвальд вряд ли не заметит
отсутствия своего подарка, – указала Кати.
– Можно в угол иллюзию повесить, –
деловито предложил брат. – А что, правда он объявил сестру своей
невестой?
– Да, – фыркнула Кати и лукаво на
меня посмотрела, – только пока еще не проверил.
– Что не проверил?
– Отсутствие дефектов, – прямо
ответила соседка, чем вогнала меня в краску. – Он посреди ночи
пришел и настаивал на срочной проверке. Но твоя сестра его убедила,
что за девушкой сначала нужно поухаживать. Вот он, видимо,
ухаживание и начал. Прямо скажем, в королевских масштабах.
– Это какие дефекты он собирается у
Эри найти? – возмутился Берти. – Нужно было его не просто рыбьим
жиром облить, а рыбьим жиром с красителем, намертво прилипающим к
коже! Кошак облезлый! – помолчал немного и добавил: – И
беззубый!
– Зубы ему нарастили, – встала я на
защиту жениха. – И по поводу облезлости ты неправ. И вообще, твоя
Лиза от счастья бы прыгала, если бы ей такой достался!
Брат побледнел, а я ужасно пожалела о
сказанном, но назад отговорить было уже нельзя. Повисшее
напряженное молчание разрядила Кати, которая бодро предложила:
– А давайте пить кофе!
Я отхлебнула немножко и поразилась
ужасной горечью напитка. Такой восхитительный аромат – и такое
разочарование. Но чтобы не расстраивать Кати, я это не сказала, а
торопливо взяла ягодное пирожное и начала жевать, запивая
крошечными глоточками. Неожиданно я поняла, что мне нравится эта
чуть вяжущая горечь, которая так подходила к моему нынешнему
состоянию полного внутреннего раздрая.
– Берти, что делать? – жалобно
спросила я. – Эвальд просто так не отстанет.